Разряд!.. Ещё разряд!. Константин Леушин

не надо рассказывать, где разорвались снаряды? Наша общага на 1-й Победе, к счастью, не пострадала.

      Скоро я понял, что совершил первую врачебную ошибку, и не только по общей хирургии, но и по пропедевтике[31] хирургических болезней зачёта не заслуживаю. Предлагать алкоголь язвеннику в стадии обострения – всё равно что больному с острым инфарктом в кардиогенном шоке дать прикурить. Между тем болезнь моего преподавателя прогрессировала, он уже лежал на койке в хирургическом отделении. Я, грешным делом, стал думать, как в случае отрицательной динамики облегчить ему уход в мир иной. Ведь неспроста так мучается. Видимо, слишком много настоящих студентов повидал на своём веку. Наверное, надо прийти с передачкой (творожок сладкий или кефирчик для стула), напомнить о своём несданном прошлогоднем зачёте и дать возможность… Короче, перед неотвратимым exitus letalis помочь снять грех с души (простите, православные, что хотел заменить собой священнослужителя!).

      Тем временем старому хирургу стало ещё хуже, о чём мне сообщили хорошие мальчики и девочки: «Костя, ты знаешь, что Хрущёв уже в реанимации?» Так, всё, надо решаться! Я купил нежирный творог и однопроцентный кефир. В реанимацию не пускают? А я работаю медбратом в реанимации (не спрашивают ведь, в какой больнице!), сейчас как раз на практике.

      Хрущёв лежал в двухместной палате, с катетером в подключичной вене и капельницей, на моё появление не отреагировал – наверное, ему было уже всё равно или не узнал меня в маске. На второй койке расположился с газеткой его друг-хранитель доцент Тымчук.

      – Здравствуйте, Иван Владимирович, как ваше здоровье?

      – Ничего, спасибо.

      Я вижу – совсем ничего ему бедному уже не светит. Допмин[32], что ли, капается в подклюк?

      – Помните, я хотел вам сдать, но вы попали в больницу?

      – А, это снова вы… Принесите допуск с деканата!

      – Но я сейчас на третьем, а зачёт за второй, творог нежирный и кефир одно…

      – Допуск с деканата… – прохрипел дед.

      – Уходите, не мучайте его! – хлопнул газеткой Тымчук.

      Видимо, мой Хрущёв, как и его всем известный тезка, хотел умереть коммунистом. Я отпустил ситуацию, а зашедший настоящий медбрат этой реанимации прибавил допмин в капельнице.

      Прошёл Новый год. Начался второй семестр третьего курса, несданный зачёт за второй курс спрятал от декана, наверное, Николай Чудотворец (я его сам просил!). В апреле было тепло, и, несмотря на прошедшую Пасху, хорошие мальчики и девочки принесли очень неблагую весть: «Костя, тебе Хрущев зачёт так и не поставил? А ты знаешь, что уже некому? Он умер!»

      Как же так? Умереть, не завершив дела земные? Как ему теперь там, на небесах, а? Мне-то, мне что теперь делать?

      Я понял, что ситуация вышла за пределы понимания: заканчивается второй семестр третьего курса, а у меня нет зачёта за второй семестр второго курса. Впереди экзамен по общей хирургии. Непонятно, почему на кафедре до сих пор не видят несданный зачёт, но это непременно обнаружится перед экзаменом – и что тогда? Сейчас

31

Пропедевтика – сокращённое изложение, вводный курс в науку, предшествующий более глубокому и детальному изучению.

32

Допмин – лекарственный препарат, стимулирующий деятельность сердца и поддерживающий сосудистый тонус.