Букет из белых лилий. Юрий Копытин

нахмурившись, положил руку на плечо Арсения Гвоздь.

      – Правильный ты пацан, только слишком доверчивый, а с галереей таким как ты, мозги парят. Думаешь, картины твои не покупают?

      – Ну, а как ещё? Откуда у людей деньги?

      – У людей – да, а у воротил и дельцов хватает. Картины продаются только у тех, которые делятся с продавцами. Жизнь такая: не подмажешь – не получишь. А что у тебя за картины в галерее?

      – В основном, местные пейзажи.

      – Хмм… – задумался Гвоздь. – А давай-ка завтра с утра подскочим туда. Ежели есть что путное – возьму для разнообразия к семейной коллекции.

      – Мы хотели с приятелем по магазинам к празднику прошвырнуться – время-то совсем не остаётся.

      – Успеешь… – тоном, не терпящим возражения, ответил Гвоздь. – Много времени не займёт, часа полтора максимум. А твои хлопоты я компенсирую, Фёдор тебя свозит, куда скажешь.

      – Ну, если недолго, тогда по магазинам мы и своим ходом успеем.

      – Не люблю, когда мне перечат… Фёдор, отвези гостя домой…

      – Ну и как, позавтракал с боярином? – с иронией встретил друга Степан.

      – Слёзно упрашивали сесть за стол, но отказался в пользу твоего омлета о четырёх яйцах, – шуткой ответил Арсений.

      – А ты что, провидец? – поставил на стол дежурное блюдо из яиц Степан. – Вообще-то с нашими финансами и провидцем не надо быть.

      – Тогда нарушим этот обычай, – выложил на стол заработанное Арсений.

      – Ты что, грабанул кого-то? – округлил глаза товарищ. – Сергеич намекнул, мол, дохлый номер угодить Гвоздю.

      – А я ему не угождал – нарисовал то, что он попросил. Кстати, хоть пальцы веером, а человек, вроде, неплохой и в искусстве, похоже, разбирается.

      – А меня этот скряга за две недели упорной работы пятитысячной обрадовал. И то – как от сердца оторвал.

      – Оставь их себе на карманные расходы. У нас теперь и за комнату заплатить хватит, и Новый год хорошо отметить. Так что дальнейшие действия будут такие – сегодня делаем уборку, а завтра – за ёлкой и по магазинам. Михаил Петрович шофёра своего даст. Только утром с ним в галерею съездим, а после по своим делам прошвырнёмся.

      – Да ты, видать, уже скорешился с ним, – с шутливой улыбкой ответил Степан…

      На следующий день, не успели друзья позавтракать, как с улицы послышались автомобильные гудки.

      – За мной!.. – сорвался из-за стола Арсений…

      Холодный диск зимнего солнца яркими лучами засеребрил повисший в морозном воздухе иней. Где-то совсем рядом, приближенный крепким морозцем, послышался металлический скрежет поворачивающего трамвая.

      – Ох, и колотун сегодня, – забрался в тепло автомобиля Арсений.

      – Минус сорок два с утречка, – отозвался Фёдор.

      – Как в такой развалюхе люди живут? – глядя на двухэтажный купеческий дом пожал плечами Гвоздь.

      – Того и гляди крыша под снегом обвалится, – поддакнул шофёр…

      Джип, выбрасывая