Конец режима. Как закончились три европейские диктатуры. Александр Баунов

отталкивать от себя французов. В тот момент ему было важно, чтобы они не чувствовали себя изгоями будущего мирового порядка, который наступит после победы Германии. Вдобавок в Берлине сомневались, что Испания, которой не хватало продовольствия, оружия и топлива, сможет защитить себя и свою территориальную добычу в случае вступления в войну.

      Океанская Португалия держалась еще дальше от Германии и ближе к Британии. Салазар пришел к власти без помощи Гитлера и Муссолини, а его страна все еще была империей на нескольких континентах. Рассорившись с господствующей на морях Британией, она почти наверняка потеряла бы заморские владения. К тому же Англия была традиционным союзником Португалии, защищавшим ее суверенитет, в том числе и от большого испанского соседа. Даже Франко, бывало, рассуждал о том, что отдельная Португалия на Иберийском полуострове – географическая нелепица.

      Накануне мировой войны, в марте 1939 г., Франко и Салазар подписали в Лиссабоне пакт Иберийского нейтралитета и в целом остались ему верны, несмотря на множество искушений. В благодарность за помощь Германии в гражданской войне Франко согласился отправить на Восточный фронт добровольческую «Голубую дивизию». Португалия в 1943 г., после перелома на фронтах, напротив, сблизилась с союзниками и предоставила им в аренду базу на Азорских островах. У Франко не было даже такой возможности встать на сторону будущих победителей, да ему и не предлагали.

      Демократические правительства в своей внешней политике исходят из необходимости побеждать на выборах, авторитарные – из того, какой курс поможет им остаться у власти. Не ради самой власти, уверяют они, а ради суверенитета страны и сохранения ее неповторимых ценностей. Но что делать, если наиболее выгодный для удержания власти внешнеполитический курс противоречит этим ценностям, самой природе режима и даже полному суверенитету?

      В мировой войне победили либеральные демократии Запада и советская коммунистическая диктатура. И те и другая были страшно далеки от режимов Салазара и Франко. Консервативные диктатуры Иберийского полуострова оказались зажаты между собственной идеологией и внешнеполитической необходимостью. Идеология помогала мобилизовать внутреннюю поддержку, но увеличивала риск внешнего давления – вплоть до угрозы свержения режима извне. Резкая смена внешнеполитического курса могла разрушить консенсус элит в стране и ободрить те силы, которые хотели бы сменить режим изнутри. В послевоенные годы обе диктатуры решали одну и ту же задачу: как сблизиться с победителями во внешнем мире и сохранить власть и господствующую идеологию внутри своих стран. Без своей, особенной идеологии невозможно было объяснить гражданам, почему режимы, сближаясь с демократиями, остаются авторитарными. Салазару этот маневр дался легче, Франко пришлось труднее.

      Несмотря на формальный нейтралитет Испании, не только Советский