Очищение духом. Никита Марычев

как я? Рыцари такими не бывают. У меня были уже четверо, и ты меня не обманешь. Рыцари – в доспехах, с оружием, и все – мужчины. Думаешь, ратлеров никогда не видел? Говори правду: кто ты?

      Ривелсея отступила на пару шагов от двери, легко и резко выхватила меч и холодно продемонстрировала первые сорок движений приёма «вихрь Победы», на что ушло у неё около двенадцати секунд. Веттар Нарт показывал ей много раз этот приём: клинок превращался в звезду от быстроты движения, и выглядело это потрясающе эффектно и красиво, столь стремительно и невозможно быстро вращалось белое железо в его руках.

      Адест приходил в себя после увиденного и даже оцепенел. Ривелсея его понимала. Всегда жутко было представить, что твоего тела хоть на миг коснётся эта полыхающая белая звезда. От этой мысли любого брала оторопь. Поэтому Ривелсея не торопилась и молча ждала.

      – Прошу извинения, рыцарь Разума, – сказал Адест с новой ноткой уважения в голосе. – Проходите в мой дом и живите, сколько вам понадобится. Я не ожидал, что Орден ещё помнит про меня. Очень приятно быть полезным столь мощной и основательной организации, каковой является Орден ратлеров.

      – Бесспорно, – ответила Ривелсея.

      За дверью было небольшое помещение, где стояли два ведра, метла и большие сапоги, грязно-зелёные и грязные.

      – Жить будешь налево, – сказал Адест, вновь, оправившись от удивления, переходя на «ты».

      – Хорошо.

      Комната за дверью налево была обставлена на удивление безыскусно. Чёрный стол из дуба, такой же стул, шкаф в углу и кровать. Вполне по-ратлерски, просто и непритязательно: ни ковра, ни вазочки с цветами, каковая всегда стояла на столе, где обедали дома у девочки Ривелсеи, и цветы всегда сменялись в ней новыми прежде, чем успевали завянуть. Голубенькая вазочка с ромашками, как солнце в облаках, и васильками, цвета небесного склона в воде, из хрупкого тонкого стекла. Такие вещи, незначительные, сильнее всего привязывают к прошлому, и именно потому от него не убежать.

      Адест вышел и вернулся только через полчаса.

      – Рыцарь Разума, – сказал он, – Ривелсея, вообще обеспечивать себя пищей, живя у меня, ты будешь сама, но сейчас я прошу тебя пообедать со мной, чтобы мы могли немного друг о друге узнать и обменяться новостями. Ты ведь первый раз в Анрельте?

      – Да, первый. Да, Адест, мне тоже хотелось бы побеседовать. Спасибо за гостеприимство. Пойдём.

      Столовая была на втором этаже, туда они поднялись по выметенной небольшой лесенке. За небольшим узким столом сидела женщина средних лет, в зелёном платье и белой, расшитой жёлтыми нитками, лёгкой кофте. На стене висело круглое зеркало, в котором на миг отразилась Ривелсея, снявшая уже внизу, в своей новой комнате, ратлерский плащ. Теперь она была в серых же походных брюках и разумеется, в традиционной фиолетовой накидке рыцаря-ратлера. Ривелсее уже сильно успела приесться дорожная еда, и даже то, чем потчевала её щедро супруга Адеста – самая простая похлёбка, состоящая из одного лука, мяса и воды – показалась ей небывало вкусной.

      Адест не терял времени. Первый