Заклинание бабочек. Ия

ее смеха. Однако глаза ее при этом уже не смеялись, они ждали… Оата-о тоже ждал. Он стоял молча, слегка наклонив в приветствие голову, высокий, сухощавый, стареющий мужчина, весь исполненный достоинства.

      Девочка резко встала с кресла, хлопнула в ладоши. В покоях мгновенно воцарилась тишина, и слуги, низко кланяясь, удалились, волоча за лапы притихшую обезьянку. Клеопатра поклонилась жрецу и произнесла:

      – Приветствую Вас, Учитель! Я ждала Вас!

      – Ты готова слушать меня? – спросил жрец девочку, раскладывавшую на доске палочки для письма.

      – Да, готова! – прекратив движения, ответила она.

      – Оставь эти принадлежности, они нам не понадобятся. Грамота, которой владеют наши современники и которой будут владеть наши потомки, отличается от той, которой я собираюсь тебя учить как язык, на котором говорят сейчас и будут говорить потом, от языка Вечности, на котором говорят боги, и который неизменен во времени как все сущее. Я буду учить тебя этому языку, потому что на нем говорит истина, и в нем – суть вещей. Этот язык не записывается так, как обычная грамота. Каждый его знак – это имя той природы, которая развивается согласно этому имени и выполняет роль, отведенную этим именем в Едином Сотворении. Это имена Вездесущего, проявленного везде и во всем. И о них мы будем сейчас с тобой говорить. Посчитай, Клеопатра, пальцы своих рук и ног.

      – Двадцать, – не задумываясь, ответила девочка.

      – У тебя и у всех людей – по двадцать пальцев. А у твоей обезьянки?

      – Столько же. Я их как раз считала, когда Вы вошли, и это меня рассмешило!

      – Что именно тебя рассмешило?

      – То, что она похожа на меня. И глаза у нее смышленые. Но она никогда не станет мной, как бы ни гримасничала.

      – Ты права: каждому дано то, что дано. В праязыке эта данность определена назначением всего сущего. У Вездесущего двадцать два имени. Одно из них – главное имя Вездесущего, отражает все в целом, и знать его не дано никому. Другое – имя всего того, что в целом, но уже не Вездесущий, и этого имени никто не смеет знать. А все остальные имена известны с начала мира: их двадцать, они же повторяются во всем и наверху, и внизу, и внутри, и снаружи. Вот эти имена мы и будем изучать с тобой. Но сначала тебе нужно приготовиться: три дня не говори ни с кем, не смейся, не плач, береги свой голос внутри. Ибо соприкосновение с Вечным всегда чревато, и к Нему нужно относиться неизменно с почтением. Все, что Ему несозвучно, разрушается. Поэтому не слушай даже музыку, а внимай голосам птиц и воды. Ты все поняла, Клео?

      Жрец назвал сокращенным именем девочку, на что она улыбнулась, кивнув головой.

      – Вот видишь, я назвал тебя тем именем, которым называют тебя близкие, и ты тут же изменила правилам и повела себя согласно имени всеми обожаемой, красивой девочки, а не ученицы.

      Девочка смутилась и опустила глаза.

      – Ты все поняла, Клеопатра? – повторил учитель тем же спокойным, ровным голосом, который проникал прямо в сердце девушки.