Кровь огненного бога. Сергей Начаркин

вас забери? Тоже мне, телохранители.

      – Но вы же сами умчались, когда нас разъединила толпа у ворот, и не стали ждать. И потом, мы не думали, что в городе вам может что-то угрожать…

      – Не думали, не думали, бараны! Поднимите меня.

      Телохранитель и его подоспевшие товарищи подхватили Пирона и усадили на коня. Фарон тоже забрался в седло. Вскоре два господина под присмотром охраны направились к центру города. Пирон постанывал от боли в боку и в повисшей как плеть руке, а Фарон, оборачиваясь, бросал на Летидара недобрые взгляды.

      Но Летидар уже не смотрел в их сторону. Он, повернувшись к Мае, широко улыбался. Девушка, протянув руку, в которой оказался белый платок, вытирала грязь с его лица.

      Из ближайшего дома вышла женщина и, увидев мальчика возле чужих людей, всполошилась:

      – Дюмен, сынок, что случилось?! Что ты опять натворил?!

      Она кинулась к малышу и крепко прижала его к груди. Женщине на вид было лет сорок-пятьдесят. Точнее не определить – из-за отпечатка страданий на её бледном лице. Одежда на ней была старая и не раз латаная. Видимо, судьба горожанку не щадила. Но глаза её ещё жили, вспыхивая кострами при каждом прикосновении рук к любимому чаду. Похоже, сын был её единственной отрадой.

      – Мама, я ничего не творил, – ответил мальчик и хлюпнул носом.

      – Слушай, надо присматривать за ребёнком, – сказала Мая. – Его сейчас чуть лошади не растоптали. Мы в последний момент выхватили, уберегли от гибели.

      – Святая богиня, да откуда же они взялись на нашей улице? – Женщина с опаской покосилась на удаляющихся всадников. – Тут сто лет уже никто не ездил. Да и некогда мне: работы много. Шкуры выделываю для кожевенного цеха.

      – А где его отец?

      Мая с болью в сердце взирала на натруженные руки женщины, на её седые волосы…

      – Умер, ещё пять лет назад: лихорадка забрала. Вот с тех пор и мучаемся вдвоём.

      – Хороший у тебя мальчик, умный.

      – Что есть, то есть. Умом он не обижен. Да что толку, – женщина обречённо махнула рукой. – Ему бы куда пристроиться: подмастерьем бы, или к образованному человеку в услужение – читать научиться. Да, видно, пропадёт его умишко. А он у меня смышлёный: то игрушку диковинную выстругает, то телегу из чего-нибудь соберёт. А недавно птицу из веток соорудил, тряпкой обтянул и в небо запустил. Летала, правда, недолго, – она вздохнула. – Спасибо вам, что сберегли сыночка. Жаль, нечем угостить. А то водички? Вода есть – чистая.

      Женщина направилась в открытую дверь, и все потянулись за ней. Жилище оказалось довольно просторным, и мебели в нём было немало: две деревянные кровати, круглый стол в окружении табуреток, шкаф для посуды, шкаф для одежды (но есть ли там одежда?), справа от входа второй стол – прямоугольный, с наваленными на нём шкурами, и рядом с ним кадушка.

      – Муж мой обстановку делал, сам, – произнесла хозяйка и не спеша разлила по глиняным кружкам воду из кувшина. Потом с широким жестом пригласила: – Пейте.

      Трое гостей уселись, утолили жажду и притихли: стало тяжело разговаривать.

      – Как тебя зовут? – собравшись