Эсмеральда. Василий Бахарев

состязании. Больше всех, кажется, оно радовало Жеана – он носился вокруг часовни, заливаясь смехом, и то и дело принимался едко вышучивать кандидатов в Папы. Но сам школяр, втайне гордившийся своей миловидной мордашкой, желанием к ним присоединиться не горел, так что просто нарезал круги в толпе и покрикивал на людей, по очереди заходящих в часовню.

      Постепенно все желающие посостязаться за титул Папы шутов оказались внутри, а зрители и просто любопытные собрались возле окна. Раньше в него было вставлено круглое стекло, но со временем оно растрескалось, так что теперь в отверстие можно было просунуть голову.

      Наконец первый претендент на роль Папы шутов высунулся из окна. Он был совершенно лысый, со скрюченным носом, а на его лице явственно виднелись глубокие морщины. Но его гримаса, хоть и была уродливой, не произвела впечатления на зрителей.

      – Следующий! – крикнул чулочник.

      Все кругом загалдели и стали ждать продолжения.

      Мероприятие длилось довольно долго. Жеан не умолкая комментировал внешность кандидатов:

      – Не то… Ну вы посмотрите на него! У него же просто нос картошкой! Какой же он Папа шутов!

      Чулочник с ним соглашался, и выборы продолжались. В них поучаствовал даже Клопен Труйльфу, скорчив унылую гримасу, но удача не улыбнулась ему и на этот раз.

      – Он просто нищий урод, видали уже! – крикнул школяр. – И совсем не страшный.

      Веселье продолжалось.

      – Поглядите, эта гримаса точь-в-точь как морда быка! – кричал народ, тыча пальцами в очередного претендента.

      И действительно, в отверстии часовни красовалось лицо, очень похожее на бычью морду. Жеан снова затараторил, но его уже никто не слушал. Вокруг часовни стоял оглушительный гул.

      Каких только лиц тут не было: и худые, и круглые, и с кривыми носами, мужчины и женщины всех возрастов – каждому хотелось состроить самую отвратительную гримасу и стать Папой шутов.

      – Глядите, а у этого голова даже в отверстие не пролезает! – заметил кто-то.

      В отверстие высунулось лицо другого участника.

      – А этот похож на чёрта… – добавил другой зритель.

      Наконец в отверстии показалось страшное лицо. Молодой мужчина с рыжими волосами, большой бородавкой над левым глазом и вздёрнутым носом довольно внушительных размеров вызвал у толпы приступ безудержного веселья.

      – Глядите, какой урод! – визжали мальчишки ещё младше Жеана, кидая в претендента огрызки и мелкие камушки.

      – Посмотрите, люди добрые, на эту рожу! – потешался уже кто-то из взрослых. – Можно подумать, что сам дьявол нынче вечером заглянул в Париж!

      – И не говори! – соглашался другой голос. – Клянусь моей лавкой, даже черти, что являются с перепою, и то краше!

      После этого продолжать выборы не было смысла. Под всеобщее ликование из часовни вывели этого «красавчика», у которого, как оказалось,