Мои. Спор на счастье. Натализа Кофф

тем, что парень был сбит с толку ее реакцией, переползла с его колен на свое место, закуталась в плед и надвинула шапку на рыжие волосы, пряча бронзовые кудряшки от Тихона.

      – Ефросиния Львовна, ты красивая, не спорь! – жестко, не терпящим возражений тоном, заявил Ирбис.

      – «Ефросиния»! Видишь, кто в наше время называет дочерей так? Поросяче-телячье имя! – продолжала девушка.

      – Прекрати со мной спорить, Рыжик! Мне виднее, красивая ты или нет! – припечатал Тихон, злясь все больше. Некрасивая? Да он с ума по ней сходит! Ему дышать тяжко без нее! А она?

      – Бледная кожа. Конопушки чертовы. На солнце я моментально краснею, как рак. И волосы эти! Рыжие! Мрак просто! – закрыв лицо ладонями, приглушенно говорила Фрося.

      – Все равно красиво! И волосы, и веснушки! – не унимался Ирбис.

      – Тихон, ты дурак, – вздохнула Фрося.

      – Возможно, – кивнул Тиша, хмуро глядя на девчонку. Вот ведь упрямая!

      – Так, ладно, тебя не переспорить, – она отвела ладони от лица и взглянула прямо на парня, – Короче, не переживай. Никто не узнает. Сделаем вид, что ничего не было. Дружба?

      Ирбис смотрел на нее. Дуэль взглядов затянулась. Тихон медленно протянул ладонь так, словно предлагал Фросе ее пожать.

      Девушка тут же вложила свои пальцы и легко качнула в пожатии, закрепляя устный договор. Но вдруг Ирбис стремительно дернул Фросю на себя, заставив девушку вернуться на его колени. И свободной рукой тут же обхватил затылок, нырнув под шапку, зарывшись прямо в медные непослушные кудряшки.

      – Не спорь со старшими, Рыжик! – припечатал он и повторил поцелуй.

      На этот раз все было иначе. Ирбис целовал Фросю так, как хотел: откровенно, жадно, напористо, сметая ее сопротивление, проглотив непрозвучавшие фразы возмущения, твердо раздвинув нежные губы, нырнув языком в рот на правах хозяина.

      Фрося застыла в его руках. Он чувствовал, как ее кулачки легко ударяют по его плечам и спине. Так, скорее для вида, или из гордости.

      Он тянул ее на себя, припечатал руками, удерживая за тонкую талию. Даже через пуховик и свитер Ирбис чувствовал, насколько она стройная. И гибкая. И легкая. Невесомая почти.

      – Идиот! – сбивчиво выкрикнула Фрося, когда Ирбис, задыхаясь, отстранился. Всего на секунду, чтобы сделать вдох, и самому, и Рыжику. Итак голова кругом шла, а без кислорода и подавно задохнутся.

      – Вредина! – парировал он и вновь прижался к нежным губам.

      На этот раз Фрося его укусила. Больно цапнула за нижнюю губу. До крови.

      Ирбис зашипел, но рук не разжал.

      – Пусти! – потребовала она. – Заслюнявил мне все лицо, придурок!

      – Рыжик, сиди спокойно, пока я тебя не отшлепал, – рявкнул Тихон.

      – Не буду я сидеть там, где мне не нравится, Ирбис! – дерзко выкрикнула Фрося.

      – Не нравится? Точно? И где же сейчас твои ладони? – насмешливо фыркнул Тихон.

      Фрося моргнула несколько раз, не понимая. Потом медленно сглотнула и взглянула на свою ладонь. Пальцы правой руки лежали на мужском затылке, зарывшись в короткие волосы. Левая нырнула