Бог ли каждый Творец?. Рутра Пасхов

А все потому, что религию для масс, основным постулатом которой было смирение и принятие своей земной участи как воли Бога, продвигали сами эти элиты для управления этими же народными массами. А власть верховная понимала, что адепты христианства – мощная сила в руках аристократии, с помощью которой они смогут смести не только правящую власть, но и своих «соплеменников» по касте. А уже после упразднения этой аристократии и «редактирования» нового религиозного учения возглавили с помощью нее эти самые народные массы. То есть власть имущие развернули христианство, попутно уничтожив «вякающих» не то, что им нужно, и превратили учение в свою противоположность – с помощью нее закабалили народные массы.

      Вот теперь мы можем увидеть и элементы современных революций, например, французской. Но важнее другое. Первое – смысл стремления Помпея в Иудею; второе – принятие властью (заметьте, после второго века, то есть после упразднения конкурентов, сама верховная власть взяла христианство под свое управление) учения, смиряющего народные массы, через их уравнивание со знатью, причем в божественной плоскости, как государственной программы, идеологии, религии. Основу торжественного хождения новой религии по империи заложила народная революция, сподвигнутая сторонниками Цезаря, ну и им самим, конечно, тоже.

      Прошу прощения, если вас отвлек от основной темы. Возвращаюсь снова к диалогу Рутры с представителем рода священнослужителей Маккавеев.

      ***

      – Говори, не стыдись моего сана, – подбодрил он его шепотом.

      – Еще от древних предков моих идет ко мне знание вести об этом, – продолжил незнакомец, приглушив тон, снова огляделся, замолчал и как-то пугливо опять осмотрелся, не слышат ли их разговор, потому как многие с почтением отошли и, делая вид, что не наблюдают за ними, поглядывали в их сторону.

      Беседа рабби с кем-то на улице и без того привлекала внимание в те времена, а при таких обстоятельствах тем более. Лишь особое предназначение этого человека для общества и власти, его роль в подобных процессах давали людям подсказки, как понимать происходящее.

      – О чем? – поинтересовался Рутра тоже шепотом.

      Тот снова огляделся и тихо сказал:

      – Рабби, не наше все это, не наше, – он опять показал на казненных. – Не делали мы такое, оттуда все это, оттуда, – говоря последнее, он махнул головой в сторону легионеров.

      «Действительно, – подумал Рутра, – ведь казнили же спартанцев так же. Явно метод был не местным». И как только он подумал об этом – кольнуло в его сознании нечто, что было столь грандиозным, сколь может быть неожиданное прозрение незрячего: ведь мы не знали бы ни Христа, ни креста (как почитаемый символ и амулет), не совершали бы обряд перекрестия, если бы у римлян не было бы такого метода казни. Как ни парадоксально, но это так.

      Даже в известном своей демократичностью и культурой городе Афины с VII века до нашей эры с целью