Падение летающего города 2. Путь воина. Максим Лагно

ещё тягуче капала кровь, а на шипе налипли пучки волос и подсыхающие куски плоти зарубленных низких жителей.

      – Как ты посмел громко назвать моё имя? – тут же обернулся он, словно ожидал меня.

      Я знал, что нужно говорить во время вызова на поединок. Эти вызовы молодые воины нашей казармы бросали друг другу по любому поводу – лишь бы устроить бой. Кроме того, Хаки Энгатти прожужжал мне все уши рассказами о Ротте Громобойце, который якобы провёл двенадцать тысяч схваток, и из всех вышел чистым победителем.

      – Вызываю тебя на поединок, Инар Сарит, – крикнул я. – Ты, грязь из под ногтей, ответишь за свои лживые слова.

      Все воины одобрительно засмеялись – ругательство «грязь из-под ногтей» оказалось им в диковинку. Словесные поединки, состоящие из сложно построенных и завуалированных оскорблений, были не менее популярны у воинов, чем поединки на озарениях или оружии. «Грязь из-под ногтей» оказалась реально убийственной фразой.

      – Принимаю твой вызов, – ответил Инар Сарит. – И я докажу, что ты – трус, который уже много времени отказывается принять боевое озарение. Тебе не место в отряде славной Маджи из рода Патунга.

      Вокруг нас собрались воины обоих отрядов. Даже молодые небесные стражники перестали изучать место преступления и наблюдали за нами.

      Инар Сарит размял шею, будто ему было мало разминки, когда «Порыв Ветра» бил нас о землю. Потом снял с плеча топор и поднял над головой:

      – Я готов.

      Я взялся за свою мочи-ку двумя руками:

      – Я тоже.

      Последнее слово оставалось за самой старшей нашего отряда. Только Маджа Патунга могла одобрить или запретить поединок. Могучая девушка не спешила давать разрешение.

      Эрну Кохуру встал рядом с Маджей Патунга и открыл коробочку с едой. Вынул из неё два каких-то горелых питательных корешка. Один дал Мадже, второй положил в свой рот.

      – Если воины твоего отряда будут убивать друг друга на поединках, – сказал он, плюясь непрожёванными корешками, – то моему отряду не надо даже соревноваться с вами. Достаточно просто подождать, когда поубиваете друг друга.

      – Можно подумать, что твои воины не выходят на поединки? – огрызнулась она. – Все воины дерутся друг с другом.

      – Дерутся, – согласился Эрну Кохуру. – Но не мои. Мои воины дерутся не друг с другом, а друг за друга. Поэтому род Кохуру добился большей славы, чем Патунга.

      Маджа не нашла, чем крыть такое красивое изречение.

      – Червяк, – фыркнула она.

      – Буйволица, – не остался в долгу он.

      Маджа задумчиво дожевала питательный корень и выплюнула шелуху:

      – Опусти топор, Инар. Убери мочи-ку, Самиран.

      – Но почему? – плаксиво вскрикнул Инар Сарит. – Вызов был брошен и принят!

      – Потому что Самиран Саран ещё не усвоил ни одного боевого озарения. Его нельзя назвать настоящим воином. Тебе не с кем биться.

      Инар Сарит презрительно плюнул в мою сторону:

      – Опять тебе повезло, трус.

      Маджа Патунга подошла ко мне:

      – У