Футбольное поле. Аделия Амраева

вышагивает по третьему ряду. Там, где сидят они: Баха, Кана, Гоголь, Гусь, а теперь ещё и Колька.

      – Хусейн! – Гусь задрожал. – Причина драки?

      – Ну мы про футбол говорили…

      – Я никому не разрешала садиться! – от крика Раушан Бисеновны я соскакиваю со стула. Гоголь и Колька – тоже. – Дальше!

      – Ну а потом он, – Гусь кивает в мою сторону, – говорит, что его отец – футболист.

      По третьему ряду прокатился смешок. Гусь замолкает. Улыбается. Раушан Бисеновна подходит ко мне.

      – Раушан Бисеновна, врать ведь нехорошо. Мы ему сказали, – ухмыляется Баха. – А он драться полез!

      – Я не вру! – кричу я, но тут же сжимаюсь. Раушан Бисеновна хлопает ладонью по моей парте.

      – Драку начал ты?

      – Я не вру…

      – Я спрашиваю, драку начал ты? – Раушан Бисеновна кричит мне в ухо, будто я глухой. – Ты или нет?

      – Я, – шепчу и снова говорю громко: – Я не вру! Мой папа – футболист!

      – Фантазии до добра не доводят, – Раушан Бисеновна идёт к доске. – Кто твой папа, мы спросим у твоей мамы. Сегодня. После урока.

      И снова смех на третьем ряду.

      – Всем сесть. Открыть тетради. К доске пойдёт Арефьев.

      Слёзы вот-вот вырвутся наружу.

      – Дмитрий, – Раушан Бисеновна отрывает взгляд от журнала.

      – Ой, он плачет, – Кана смеётся. Опять.

      – Заткнись, – шипит Айка.

      Я срываюсь в бег. Ударяюсь об угол парты, об дверь, но бегу. Прочь! От физики, от этого смеха… На стадион, где играют старшеклассники. Сажусь на скамейку, подальше от поля. Пока реву, близко лучше не подходить.

      Здорово быть взрослым! Можно играть в футбол, и никто тебе не запретит. Говорить что угодно, и никто не скажет, что ты врёшь.

      – Димка-а-а, – Айка запыхалась, пока добежала до стадиона. Вот только её мне не хватало!

      – Дим, не обращай на них внимания. Ты же знаешь, какие они!

      Я молчу. Не пристало разговаривать с девчонкой, которая за тобой уже год бегает. Она ведь и на дополнительные ходит ради того, чтоб на меня посмотреть и с подружками пошептаться. А иначе зачем отличнице дополнительные по математике? У неё ведь и так пять!

      – Вот я верю, что твой папа – футболист!

      Неужели она и в самом деле думает, что я ничего не знаю? Колька почти всему классу рассказал, кто мне на 14-е февраля валентинку без подписи отправил. Даже не смотрю в её сторону. Там на поле – моя жизнь, та, которой мне жить не дают.

      – Раушан Бисеновна сказала, чтоб ты вернулся. После занятий она вызовет тётю Таню.

      Молчу. А что говорить? Есть ли смысл кричать о несправедливости? Меня, как Зидана, выгнали с поля, даже не дав объясниться. Не поверив ни единому моему слову. А Баха, как Матерацци, вышел сухим из воды. Продолжает матч. Он и после математики будет играть. А я ждать. Маму и её приговора. Очередного. Беспощадного. Хотя куда уже хуже?

      Автогол

      Дождь зарядил с утра. Раньше я любил дождь. Я поскальзывался, падал, но всё равно играл, играл до последнего. Даже голы умудрялся забивать. Все