Ястребы не ловят мух. Светлана Когдазима Лучинкина

что было боязно. Ведь вот гусеница и бабочка – одно и то же, но в разные периоды времени. Вряд ли он был готов увидеть, что как-то сильно изменилась его внешность. Но любопытство оказалось сильнее. И он взглянул в отражение.

      Из зеркала на него смотрел худой, измученный, небритый мужчина. Черные круги под глазами. Волосы отросли и торчали во все стороны. Но, все же это был он. За спиной его кто-то стоял. Ястреб резко обернулся, так, что даже потемнело в глазах. Там стоял старичок. В черном пальто и в шляпе. Он опирался на трость и тоже смотрел на себя в зеркало из-за плеча Ястреба.

      – Мы просто шли по одному маршруту, – спокойно пояснил он, продолжая разглядывать себя в зеркало.

      Ястреб опешил. Он настолько отвык говорить с кем-то, кроме Яя, что растерялся.

      – М-да, я и забыл уже, какой я старый, – продолжал старик. – Ну, ничего, его быстро уберут.

      – Зеркало? – переспросил Ястреб.

      – Да, зеркало. Тут зеркала не в почете. А точнее, тут их совсем нет, – охотно пояснил новый знакомый.

      – Почему? Что плохого в зеркалах?

      – Когда человек смотрит в зеркало, он видит себя. Выделяет. Уважает. Хочет стать лучше. Изучает себя. Но тут никто не должен смотреть на себя. Все должны смотреть только на Смотрителя, ну или в крайнем случае на Сенатора.

      – Смотрителя, сенатора? Кто это?

      Ястреб вспомнил, что на каждом углу обветшалых домов видел странные цветные плакаты, на которых был изображен человек с раскрытой ладонью. Он как бы направлял силу своей ладони на всех и на каждого. Наверное, это и был Смотритель, на которого все должны были смотреть.

      – Тот, кто за нами смотрит. Да ты что, не местный? Как ты сюда вообще попал?

      – Я ищу человека, – Ястреб не знал, что говорить. Яя не предупреждала его о таком. Тревога загнанной птицей забилась у него в груди.

      Старичок рассмеялся.

      – Да не переживай. Я старой гвардии. Я своих не сдаю.

      Через несколько минут, действительно, откуда-то появились люди в темном, которые молча унесли зеркало. Ястреб устроился на своем обычно месте, на причале. Старичок присел рядом.

      – Смотритель смотрит за всеми. Это нам на благо. Но на самом деле, – старичок понизил голос до шепота, – на самом деле Смотритель смотрит, чтобы ничего не работало. Я из старой гвардии. Я еще помню, каким тут все было раньше, в отличие от остальных. У них потерли память. А я только притворяюсь. Но на самом деле помню, какой красивый тут раньше был город.

      – А что случилось? Я слышал о какой-то катастрофе или сбое.

      – Да. Последняя вахта. И я в том числе. Мы все остались тут под присмотром Смотрителя. Без права вернуться. Я надеюсь, что когда-то смогу отсюда выбраться, но сначала мне надо узнать, где моя дочь. Тогда уже, вместе, мы что-нибудь придумаем.

      Раньше, когда-то давно, сюда, в Предел, приезжали работать вахтами. Конечно, это был секретный проект. Дома нельзя было об этом говорить никому. Мы все подписывали договор о неразглашении.