Древний Рим. Честь преторианца. Регина Грез

солдата, как это случалось во всех имперских завоевательных походах. Я напрягла память и хотела усомниться в победах Рима, но спорить не стала.

      Да уж… Роман девушки из двадцать первого века с замшелым римским преторианцем – голубям ближайшей базилики на смех! Нет, дядя с оружейной лавкой – это, конечно, мощный аргумент в его пользу. Но что у меня может быть общего с Боратом?

      Только тот факт, что порой он вынужден присутствовать на наших посиделках с императором. После сегодняшней ночи я напущу на себя строгий вид и даже перестану улыбаться гвардейцу.

      Подумаешь, очень ему нужна моя улыбка! С парой сестерциев Борату настежь открыты двери любого местного борделя, а солдаты, как известно, неприхотливы в развлечениях.

      Уф-ф, не могу уснуть, да что за наказание, не выходит у меня из головы этот бешеный бык. Чего накинулся? Я просто хотела поговорить дружелюбно… А он решил, что я его соблазняю. Древний дурак! Напугал. Хотя есть доля и моей вины, впредь буду вести себя разумней и осторожней.

      Глава 11

      Перед грозой

      К обеду следующего дня вопрос с моей комнатой решился благополучно. Осталось забрать немного тряпок и свою дамскую сумочку из закутка Бората. Уже в первые дни дворцового обитания я обзавелась небольшим гардеробом: голубая и бледно-зеленая туники с короткими рукавами, тонкое домашнее платье – палла (одевалось поверх нижней туники) и оранжевый плащ – накидка.

      Нарядами меня снабдил Афес – молчаливый грек, назначенный смотрителем за всеми "гостями" дворца, не являющимися родней Цезаря. Также Афес занимался вопросами интимных развлечений первого человека Рима, однако все наложницы размещались по отдельным покоям в зависимости от благосклонности Фурия.

      К моменту моего появления на Палатине в фаворитах ходила пышногрудая Мелина или «кобылица из Остии», как небрежно называл ее Катон в наших приватных беседах.

      Любимица цезаря немного скучала во дворце и не раз приглашала меня к себе поболтать, но я обычно отвечала отказом, боялась навлечь на себя неприятности. Вдруг, обнаружив нашу дружбу, Фурий решит попробовать и меня на роль гетеры.

      Сегодня же после некоторых раздумий я согласилась на краткий визит в покои бывшей портовой "звезды", хотела немного расспросить о местной моде, какого бы нрава не была Мелина – одевалась она со вкусом, а ее длинные, выкрашенные хной волосы, всегда затейливо укладывали рабыни.

      Скорее всего, мне просто хотелось побеседовать с женщиной, которая ненавязчиво предлагала себя в советницы. Я ее тоже понимаю, она боялась за свое благополучие, как и Катон желала знать, о чем думает "господин ее тела". Слишком часто мы оставались с цезарем наедине.

      А вот Тулия, на мой взгляд, была глуповата и жила одним днем. Напоминала пеструю бабочку, беззаботно порхающую над цветами. Что-то с ней будет, когда померкнет красота хрупких крылышек…

      Едва я завела речь о прическе и лентах, Мелина фыркнула, бросив в меня персиком из большой плетеной корзины.

      – Хочешь