Лист ожидания. Книга коротких историй. Йо Ксения

мимо них…

* * *

      Компанию выпивающих разбросало по разным концам вагона. Бурно извиняясь, постоянно просили передать через несколько сидений то рюмочку, то семечки, даже тосты. Все, без исключения, раздражённо отчитывали, но почему-то передавали!

* * *

      Мы любили всей компанией, провожая, бежать за поездом, выкрикавая в форточку вагона какое-нибудь сомнительное напуствие, вроде: "Не побрезгуй, отд-а-айся Арсению-ю-ю-ю!" Оставив наедине с реакцией советчиков. Включались, отговаривали на полном серьёзе или наоборот уверяли, что надо! – последний шанс! И находился тот, кто всю дорогу мерил презрительным взглядом… Как будто никогда не был подростком!

      Печник

      В 15ть лето я проводила с бабушкой на даче. Как-то начала дымить печка, а найти печника в то время было непросто. Явился "по знакомству". Предположил, что ремонт займёт дней пять. Денег возьмёт мало, но «восполнит» своей небывалой… прожорливостью! "Никто ещё в деревне меня не переел! Все диву даются!" И надо было мне, именно на этих словах, пройти мимо. Без промедления приняла вызов!

      Ставка печника была неверна. Если сейчас во мне чуть больше 45 кг, тогда было где-то 40. И он, со своими 100, был излишне самоуверен и расслаблен.

      Он изначально выбрал провальную тактику! Шутил за столом, отвлекался на разговоры. Я же не тратила ни грамма энергии – безмолвно, без мимики, без лишних жестов. Он останавливался без сил, а я хладнокровно просила ещё! Уже отчаившись, он отказался от привычки перекусывать по ночам.

      Бабушка разнервничалась! Уговаривала поддаться хоть раз. Вдруг, он с досады печку толком не починит! Что бы я уступила, когда за меня болели все дачники в округе!

      Уезжая, он уважительно пожал мне руку и пообещал рассказать о сильном сопернике в своей деревне!

      Лекарство от бессонницы

      Бессонница у моей подруги началась после развода с мужем-грузином.

      – Я придумаю тебе сказку, что бы ты хорошо засыпала. Но мне нужны детали, что-то личное. Что тебя в нём особенно раздражало!?

      – …он храпел…

      – Это здо́рово! Тогда слушай:

      Закатное медовое солнце топило свои лучи в изумрудных лощинах. И под шопот листвы серебристых ив, трепетание плюща, увивающего затейливые балконы, под сладкий аромат фиалок приходила ночь.

      Но прохлада и свежесть, спустившиеся с лесистых гор не несли расслабления. Не слышно было свирель ночной птицы. Город оглушали свирепые раскаты храпа Иракли. "Не бойся, Бичико", – успокаивала старушка Мариам, своего маленького внука. "Это не гром и не камнепад. Когда-то Иракли обидел свою прекрасную жену. За боль истерзанной души небеса наказали его этим оглушительным звериным рёвом…"

      Иракли шёл не поднимая головы. Мужчины не подавали ему руки, матери прятали детей. А женщины, которые когда-то так манили его плавностью изгибов, вихрем шёлковых волос и искристым взглядом из-под взмаха ресниц, с надменной усмешкой обходили его стороной…

      На словах о плавных искристых женщинах она зевнула. Спать захотелось!