Полет. Мария Мантез

ты же не пошел, – пожал плечами я.

      – Ты чувствуешь себя обязанным мне? Брось, я вас провел бескорыстно. Я же волонтер, – засмеялся Жека.

      – Неа, не чувствую. Просто ты мой друг, и я хочу пойти с тобой.

      – А… – удивленно выдохнул он и немного поежился. – Ладно.

      – Сходим в то место, где все рисуют граффити? Может, новые рисунки появились.

      Это место – старая заброшенная пятиэтажка. Что-то вроде местной достопримечательности. Ага, жизнь в глубинке она такая. Фишка в том, что на ее стенах анонимные уличные художники часто рисуют реально завораживающие граффити. На них нет наркоманских телеграм-каналов или подозрительных номеров телефона, нет и безвкусных надписей, как на гаражах. На стенах этого Лувра всегда только креативные и хорошо написанные шедевры. Обычные смертные, не имеющие таланта к рисованию, обычно приходят туда как в галерею – полюбоваться новыми произведениями. Увы, полюбившиеся многим полотна рано или поздно закрашивают новыми, но в этом и прелесть недолговечной красоты, в любой момент способной исчезнуть. Конечно, многие фотографировали то, что им нравилось, но Жека говорил, что важно ценить момент и уметь наслаждаться чем-то наяву, а не в воспоминаниях или галерее. Мы с ним и Сашей часто ходили туда.

      – Не думаю, – хмыкнул он. – Как и не думаю, что стоит соваться на заброшку ночью.

      А ведь и правда. Когда мы дойдем до здания, будет уже ночь. И хоть днем это место – культурное достояние, то ночью – то же самое, что и все остальные потенциальные места для бездомных и любого типа зависимых.

      – Хм, точно, – произнес я.

      Негласно мы решили, что будем просто гулять. Вдвоем мы вышли с центральных улиц, сворачивая во дворы и обсуждая сегодняшний день, будто он прошел не с нами. Я все пытался подгадать момент, чтобы спросить Женю о том, почему он не пошел со всеми, если ему никуда не надо. Ну, раз уж он гуляет тут со мной. Но каждый момент казался неподходящим, поэтому я спросил в тупую и ни к месту.

      – А почему ты не захотел пойти?

      – В «Гелиодор»? Не знаю, не люблю ночные клубы. – сказал он, засовывая руки в карманы.

      – Хорош заливать, – цокнул языком я. – Что не так у тебя с Виктором?

      – В каком смысле?

      – Может ты думаешь, что прекрасно шифруешься, но со стороны ведешь себя максимально странно. Говорю как друг.

      – Эм, окей, – выдохнул он. – Мы просто с ним раньше общались. Ну и я знаю, что он за человек.

      – Вы дружили? – удивился я. А в школе и слова друг другу не говорили.

      – Общались.

      – Хм, а что он за человек? – с интересом посмотрел на Женю я.

      Мне Виктор представлялся этаким человеком-душой компании. Создавал впечатление бунтаря, но не более. Не казался ни злым, ни жестоким, ни придурком. Приятный парень.

      – Да не важно. Мы перестали общаться, но я не хочу обсуждать его за спиной или типа того. Мы не сошлись характерами, если так можно сказать, – сказал Жека, но сказал