Треугольник. История, семиотика, литература. Оксана Тимашева

север, и везде ее встречают чрезвычайно предупредительно – она европейская знаменитость, ее книги популярны в России. В Киеве, на Украине, ее принимает граф Милорадович. Он от нее в восторге, она восхищена его светскостью и образованностью. В Белоруссии интересных встреч не было, зато в Москве, куда она попадает до Наполеона, ее принимают радушно и хлебосольно. Об этом де Сталь рассказала в опубликованной посмертно книге «Десять лет в изгнании» (1834).

      Что знала писательница о России, что знали о России во Франции? Она сама отвечает на этот вопрос: «Несколько неприглядных исторических анекдотов, несколько русских, наделавших долгов на парижской мостовой, одно-другое красное словцо Дидро внушили французам убеждение, будто Россия состоит лишь из развращенного двора, из офицеров, камергеров и из рабского народа. Это большая ошибка»[23]. Заметки европейской путешественницы превращаются в открытие незнакомой страны, в честное, нелицемерное суждение о ней.

      Г-жа де Сталь пережила с Россией вторжение французской армии и быстрое продвижение к Москве. Военные неудачи России страшили ее, она боялась окончательного торжества Наполеона и очень сомневалась в русской армии, в русской судебной системе, в принципе в русской цивилизации – молодой, как называла ее г-жа де Сталь. Народившийся класс новых людей не обрел еще чувства чести – так думает она о расслоении французской нации после Французской революции и полагает, что такое же положение дел возможно и в России. Приглядевшись к русским, де Сталь напишет: «Я не заметила сначала народного духа, внешняя переменчивость впечатлений у русских мешала мне наблюдать русский народ. Отчаяние оледенило все умы, отчаяние – предтеча страшного пробуждения. В простом народе видишь непостижимую лень до той минуты, когда пробуждается его энергия: тогда она не знает преград, ничего не страшится: она, кажется, побеждает стихии точно так же, как и людей»[24]. Отмечая суровую мужественность русского народа, которая не есть непреклонность, не есть варварство, она сравнивает (чужими словами) Россию с пьесой Шекспира, потому что «в ней величественно все, что правдиво, а то, что не величественно, – ошибка»[25].

      С русскими людьми де Сталь впервые познакомилась у себя в салоне еще в Париже: ее навещали русские дипломаты и путешественники. Когда она, уже в изгнании, попадает в Вену, то там среди ее друзей – князь де Линь, семидесятидвухлетний старик, дважды фельдмаршал (Австрии и России), любимый собеседник Екатерины II, а также юный граф Сергей Семенович Уваров, тогда еще камер-юнкер. Имя г-жи де Сталь было хорошо известно в дворянских гостиных Москвы и Петербурга 1812 года. Как писательницу ее знают в России уже давно. В 1795 году Н. М. Карамзин перевел ее новеллу «Мелина» (она выдержала три издания). Далее последовали переводы новеллы «Мирза» (1801), «Двух повестей» (1804) и романа «Коринна» (1809). Ее читатели были повсюду: в уездных, губернских и столичных городах. Перед ней распахивались все двери, включая двери государя, хотя

23

Там же. С. 300.

24

См.: Там же.

25

См.: Там же.