Пятиозерье. Виктор Точинов

быстрый шаг, приходилось ежесекундно здороваться – ее знал весь лагерь. Отшучивалась от любопытствующих: где, дескать, потеряла Пробиркина? Остановилась и восхитилась уловом рассудительного Димки-Ослика – карасики плавали в пластиковой тюрьме лениво и равнодушно, словно наверняка знали – им всего лишь предстоит подтвердить рыболовные таланты Димки и вернуться обратно в озеро.

      …Искупаться Света успела, приходить в столовую взмокшей после пробежки не хотелось. Но на завтрак немного опоздала – и сидеть за столом пришлось в одиночестве. А на обратном пути ей совсем чуть-чуть не удалось разминуться со старшей вожатой; СВ вышагивала откуда-то чеканной поступью кремлевского курсанта, марширующего по Красной Площади.

      – Доброе утро, Светлана Игоревна. – Голос у СВ был негромкий и монотонный, но хорошо и далеко слышный.

      Света, готовая уже юркнуть на крыльцо одноэтажного деревянного здания, где размещались кружки и игротека, – остановилась и неохотно повернула назад.

      …Со времен пионерского детства СВ производила на Свету неприятное впечатление. При виде ее – даже сейчас – возникало чувство подсознательной вины и ощущение неотвратимости наказания, которое за эту вину последует, – при ясном понимании факта, что вины никакой нет, и наказывать ее СВ не имеет ни малейшего права…

      – Здравствуйте… – Света запнулась.

      Она попыталась было назвать старшую вожатую по имени-отчеству и поняла внезапно, что не помнит ее, казалось, очевидного и давно знакомого имени. Осталось лишь убеждение, что оно, это имя, отлично ей известно – забылись только звуки, какими надо превратить его в слова…

      Вот так оно и бывает, подумала она в который раз, вот так и начинается склероз в двадцать семь лет… А если не лгать себе – отнюдь не склероз. Сумасшествие.

      СВ продолжала говорить столь же монотонно:

      – Светлана Игоревна, я прошу вас открыть сегодня библиотеку позже, а через час – планерка у начальника лагеря, ваше присутствие обязательно.

      – Хорошо, я подойду, … – Света опять запнулась, понадеявшись, что имя само сорвется с языка, если не вспоминать его напряженно.

      Не сорвалось. Напрочь исчезло.

      Ретроспекция. СВ

      Света в третий раз выехала в “Варяг”.

      Когда-то давно, впервые оказавшись без материнской опеки, девчонкой с исцарапанными коленками, – она носилась наравне с мальчишками под этими соснами, совсем не изменившимися за минувшие годы.

      Потом, после первого курса, закадычная подруга Ленка Астраханцева предложила поехать сюда вожатыми, в зачет летней практики.

      А еще девять лет спустя та же Астраханцева уговорила тряхнуть стариной и поработать библиотекарем.

      И каждый раз в лагере была СВ (раньше ее звали СПВ – старшая пионервожатая). СВ ничуть не менялась с годами, чудесным образом законсервировавшись на неопределенном возрасте “за тридцать”. Высокая, подтянутая, в неизменных отглаженных блузках и юбках ниже колена, она стала такой же всенепременной составляющей