Среди иллюзий. Тимофей Сергеевич Громов

ответил Костя, указав ему на кресло.

      Борис подошёл к кровати и, присев на корточки, положил на пол все ножи, что у него были. Костя стал осматривать ножи и, взяв самый маленький из всех, стал вертеть его в руках.

      –Этот возьму.

      –Хорошо,—сказал Борис, собрал все оставшиеся ножи и унёс их на кухню.

      Костя бросил ножик на пол и уставился в телевизор. Шла скучная программа, каких много на Первом канале.

      –Я посплю немного, разбуди меня к вечеру,—сказал Костя вернувшемуся из кухни Борису.

      –Ладно,—ответил Борис.

      Но Костя не мог заснуть, он лежал с закрытыми глазами, ут-кнувшись в угол дивана, и думал. Думал о том, как жить дальше, что делать, куда стремиться и по какой жизненной дороге ему идти. Его не радовала перспектива ходить куда-то ночами, бродить по тёмным переулкам в ожидании заработка нечестным путём. Пролежав так часа два, он поднялся, сел на диване и посмотрел прямо перед собой. Не на что-то, а куда-то. Куда-то вдаль, в даль каких-то воспомина-ний. О которых известно только ему одному, и нет необходимости посвящать в них кого-то.

      –Не спится?—едко поинтересовался Боря.

      –Да-а,—ответил Костя,—мысли всякие в голову лезут. Что-то всё не то и не так.

      –Во сколько соберёмся сегодня?—спросил Боря, посмотрев на Костю.

      –Да часам к одиннадцати,—ответил Костя, снова ложась на диван. В этот раз он заснул. Но сон ему не снился. Костя давно перестал

      видеть сны, кроме одного. Это всегда был один и тот же сон с одним и тем же сюжетом, с одним и тем же местом. Он одинаково начинался и одинаково заканчивался. Он считал, что не видеть сны—какая-то особая способность, поскольку они не беспокоят человека размыш-лениями и гаданиями о том, что они значат. И поэтому он не особо жаловал сны и предпочитал о них не думать.

      Глава третья

      Костя проснулся в десять часов. У него болела голова из-за того, что он спал на закате. Борис тоже спал—на кровати в соседней комнате. Он проснулся от шума на кухне—это Костя ставил чайник.

      –Давай попьём чаю,—сказал Костя,—да собираться надо по-тихоньку.

      Боря, зевая, кивнул. Его мучила усталость из-за продолжительного сна, он сел на стул и уставился на стол, пытаясь проснуться до конца.

      –Поесть бы чего,—сказал Костя, обращаясь к Боре.—Гулять, скорее всего, долго придётся.

      Боря ещё раз зевнул и ушёл на кухню. Через минуту вернулся с пятью яблоками и положил их на стол.

      –Вот яблоки съедим,—сказал Боря.—Всё равно больше ничего нет.

      –Пойдёт,—ответил Костя.

      Он посмотрел в окно, за которым уже стемнело, и просто молчал, о чём-то думая. Через пять минут засвистел чайник. Костя разлил кипяток по бокалам и вернул чайник на плиту. Взяв яблоко со стола, он стал есть его, не торопясь, пока остывал чай. Они с Борисом сидели и молча жевали яблоки. Покончив с яблоками, они медленно выпили чай и стали собираться. Костя уже оделся и стоял в коридоре, ждал Борю.

      –Сигареты возьми, они на кухне,—напомнил он. —Хорошо,—сказал Боря.—Ты нож взял?

      –Да.

      Боря