.

кого-то и убиваю, то уж точно не маленьких детей, Одри.

      Мое терпение лопнуло, как надколотая ваза, которую опрокидывали со стола уже не раз, но никак не могли разбить.

      – «Уж точно не маленьких детей»?.. И это говоришь мне ты?! Разве Ноа не был маленьким ребенком, Джулиан?!

      Джулс передернулся. Из года в год, сколько бы раз я ни произнесла имена нашей семьи, убитой им, ничего не менялось – ни внутри Джулиана, ни снаружи. Но впервые, лишь на один миг, в который я не поверила, мне вдруг показалось, что я увидела на его лице… Стыд?

      – Ты думаешь, что я – единственный психопат в мире? – спросил он раздраженно. – Почему ты вечно подозреваешь во всем именно меня?

      – Потому что ты – худшее зло, что я встречала за свою жизнь! Если в новостях вдруг скажут, что кто-то разбомбил Бельгию, я и тогда первым делом подумаю на тебя, – фыркнула я и отвернулась от брата, подходя к столу и залпом осушая кружку с какао.

      Оно, остывшее, ничуть не согрело мой внутренний холод, как не смог бы согреть его даже проглоченный факел.

      «Уж точно не маленьких детей, Одри».

      – Я не обязан отчитываться перед тобой, но у меня есть союзники, – раздраженно признался Джулиан. – Они и питают меня. Все, что тебе надо знать, – это то, что я не тот убийца, которого ты ищешь. Я не был в Бёрлингтоне с того самого дня, как сделал с нашим ковеном то, что сделал. Так что если ты мне не веришь… – голос Джулиана становился все громче, как и его шаги, нарастающие за моей спиной, – то в следующий раз можешь догнать этого негодяя в «страшной маске», сорвать ее и узнать, кто же под ней. Уверен, тебе это под силу. Ты пока все еще Верховная. И…

      Я начала чувствовать его горячее дыхание на своих волосах, спутанных после ванны. Джулиан приблизился ко мне и встал почти вплотную. Затем я услышала странный щелчок, что заставил его затихнуть.

      Снедаемая тревожным любопытством, я медленно повернулась.

      – Неубедительно, – сухо сказал Коул, приставив к затылку Джулиана дуло полицейского «Глока».

      Мой план, – мой непродуманный, идиотский план! – не включал в себя непредсказуемое появление Коула. Он всегда проводил в ванной по меньшей мере пару часов. Его не должно было здесь быть. Только не в четырех стенах с тем, кто сколько раз лишал жизни дорогих мне людей. Кто столько раз разбивал меня вдребезги так, что я годами не могла собрать себя по кусочкам… Нет, нет и нет!

      – Одри, – мягко, но взволнованно позвал меня Коул уже, кажется, в третий раз, и я наконец-то очнулась. Его волосы, мокрые после душа, вились еще сильнее обычного. – Ты в порядке?

      – Да, – выдавила я, резко охрипнув. – Зачем ты вышел из номера?

      – Тебя долго не было, – ответил он будничным тоном. – Я подумал, вдруг что-то случилось… И не ошибся ведь.

      – Коул, – я глубоко вздохнула, судорожно пытаясь придумать новый план, – тебе лучше вернуться в мотель. Пожалуйста…

      – Да, Коул, – едко протянул Джулиан, и я вздрогнула, пораженная тем, что он молчал столько времени, – послушай мою сестру. Одри