София. В поисках мудрости и любви. Дэ Нирвакин

у него отличное чувство юмора! – рассмеялся Ренэ, по-дружески подтолкнув Парацельса.

      – Боюсь, вас не обрадует то, что я вам сейчас скажу. Нашего астрального гостя ожидает брат I.S., это он настоял на его приглашении, – произнес Нострадамус, обращаясь ко всем.

      Быстро оглянувшись на арку, в тени которой все так же скрывался таинственный наблюдатель, предпочитавший никому не показываться на глаза, Ренэ Декарт протестующее помотал головой, а потом неожиданно схватил Евгения за рукав и отвел в сторонку.

      – Женэ, как бы тебе сказать, будь с ним поосторожней, ладно? Не хотел тебе говорить, но брат I.S. якшался с тамплиерами, и он не перестал этого делать в астрале, заняв высокое положение в незримом братстве. Кое-кто уверяет, что он служил Люциферу и остался ему верен! Никто не знает, что у него на уме. Поэтому запомни, здесь никому нельзя доверять, даже мне. В мире духов каждая душа сама за себя в ответе. Ну все, Женэ, теперь с Богом, ступай!

      Чтобы приободрить Евгения, Декарт поднял руку и постучал пальцем по своему виску:

      – Главное не теряй голову, Женэ, – усмехнулся он, провожая его взглядом.

      Евгений натянуто улыбнулся, поняв мрачную шутку Декарта, и неохотно побрел к арке.

      – Ренэ, а кто такой этот брат I.S.? – спросил он, обернувшись. – В смысле, может быть, я о нем что-то знаю?

      – Кто такой брат I.S.? – удивленно переспросил Ренэ. – Разумеется, знаешь! Полагаю, в телесном мире нет человека, который не знал бы, кто такой сир Исаак Ньютон.

      Эпизод седьмой.

      Пандемониум. Sub umbra alarum

      Неведомая сила с легкостью привела в движение готическую арку, и темный портал медленно поплыл вверх – к волнам северного сияния, пробегавшим по немеркнущему своду Зала Дверей. Они стояли рядом, совсем как случайные попутчики, которые оказываются на короткое время в одном лифте, – член Королевского общества сир Исаак Ньютон и Евгений, и оба почему-то молчали. Ньютон выглядел слишком отстраненным – ему как будто не хотелось ни с кем говорить. Могло даже показаться, что он считал ниже своего достоинства общаться с чужестранцем, приглашенным на большое розенкрейцерское собрание.

      – Cartes, – задумчиво произнес Ньютон. – Меня восхищали его «Principia Philosophiae», он был моим кумиром когда-то.

      Евгений взглянул вниз, где среди многочисленной братии ученых еще можно было разглядеть шляпу Декарта с пышными перьями. Судя по всему, Ньютон наконец решил завязать разговор, хотя от него все равно исходила какая-то холодная неприязнь.

      – А сейчас? – осторожно спросил Евгений.

      – Сейчас? – сир Ньютон недовольно отвел взгляд в сторону и с важным видом поправил широкий рукав роскошной мантии. – Он же француз, и к тому же католик! Могу себе представить, что он обо мне наговорил. Брат I.S. – тамплиер и слуга Люцифера. Я не прав?

      На этот риторический вопрос Евгений cмог лишь пожать плечами.

      – Надеюсь, между нами не возникнет таких непреодолимых разногласий, как с Декартом, –