Хроники Бальтазара. Том 2. Влад Волков

просто уводила их подальше от логова и теперь скрываться может уже где угодно. Оставалось найти дорогу назад. Не к Черрикашу, разумеется, а к волчьей берлоге. Не хотелось этого делать, но теперь вариант выманить её был один – залезть туда, выволочь волчат и угрожать им, взяв как бы в заложники. Раз уж девка ими так дорожит.

      Он шёл за котом, доверяя звериным инстинктам и не используя больше магию для слежки останков, что устилали подход к норе. Сил и так было потрачено немало впустую. Правда, они спасли его от капканов, о чём шёпотком напомнила царица-тьма из груди, просившая не убивать волчат без надобности и не портить здесь популяцию этих восхитительных детей ночи. Бальтазар и сам им вредить был не намерен, но для достижения цели сейчас были хороши любые методы, как он полагал.

      Может, этого всего бы и не было в мыслях, если б Тигрохвостка не произнесла одну единственную фразу. Благодаря ей некромант понял, что дикарка способна говорить. А, значит, её так или иначе можно склонить к диалогу. Словарный запас и умение общаться, конечно, оставались под большим вопросом, но даже единственного прорычавшего из её уст слова сейчас ему было достаточно, чтобы желать повторного с ней свидания.

      VII

      Спустя полчаса Бальтазар хлопнул себя по лицу, где и так над переносицей был красный след от хорошего удара дубиной. Кот вывел его к озеру в глубине леса, а не к логову. Зверь набегался так, что его замучила жажда. Надо было дёргать за некромантические ниточки и выслеживать более надёжным способом по останкам обглоданных копытных…

      Впрочем, мужчина тоже подошёл к воде. Сначала отпил, убедившись, что та чистая и прозрачная, потом умылся и пальцами зачесал назад свои волосы. Заодно ощутил колкость на подбородке, как напоминание наведаться к брадобрею, хоть здесь, хоть в лагере Киры. Обрастать щетиной он не желал.

      Гродерик Черноуст заверял его, что у магов много силы из тела уходит в волосы. Потому-то многие чародеи отращивают длинные бороды и локоны до спины, не стригутся. Вот только ещё наставник по некромантии рассказал одну поучительную историю о могучем герое, которого остригли и обрили, из-за чего он потерял довольно много сил и был пленён. А когда заново оброс в темнице, то от пыток своих столь обезумел в гневе на своих истязателей, что обрушил дворец, в подземельях которого его содержали, вместе со всеми вельможами и придворными, погребая и самого себя вместе с ними в руинах.

      Тогда ещё совсем молодой, едва сбежавший из Кастора мальчишка впечатлился так, что предпочёл силу свою держать в теле, а не в щетине. Брить голову налысо он всё же не стал, считая такой вид не красивым. Но торс и подбородок его всегда оставались гладкими, он никогда себя не запускал и старался следить за внешностью, благо это привили ещё с аристократического детства: кожа, ногти, зубы – всё должно быть в порядке, выглядеть ухожено и быть здоровым. Чтобы никаких проплешин, язв, гнилого запаха и грязи. Не всегда удавалось всему этому следовать, особенно в дороге, но это не было поводом себя запускать.