Мой отец Иоахим фон Риббентроп. «Никогда против России!». Рудольф фон Риббентроп

обеими странами:

      «К сожалению, говорил, по большей части, один я, и у меня было чувство, что с самого начала обращаю свои речи к стенке. Ванситтарт спокойно выслушал все, однако оставался замкнутым и уклонялся от любой моей попытки вызвать на откровенный обмен мнениями. В своей жизни я беседовал с сотнями англичан на эту тему, но никогда разговор не был настолько бесплодным, безответным и неинформативным, без малейшего поползновения со стороны собеседника затронуть то, о чем, собственно, и шла речь. Когда я попросил сэра Роберта поделиться со мной своим мнением по определенным пунктам, спокойно и откровенно высказать критику моих слов или объяснить мне, где мы принципиально или в деталях расходимся во мнениях, то услышал в ответ одни шаблонные фразы и больше ничего, буквально ничего. В последующие годы мне пришлось часто вспоминать этот разговор. (…) Я увидел воочию, насколько тяжела задача, ожидавшая меня в Лондоне»[125].

      В действительности Ванситтарт издавна питал незыблемые предубеждения в отношении Германии и немцев, доминировавшие над любой политической рациональностью. Они основывались сперва на его личном отношении к Кроу – с этим наставником целого поколения германофобски настроенных дипломатов мы уже имели случай познакомиться – Ванситтарт, до самой кончины Кроу в 1925 году, был с ним тесно связан. Взгляды Кроу, благодаря Ванситтарту и другим в английском Министерстве иностранных дел, оставались по-прежнему заразными. Сотрудничество с Германией, безразлично, от какой стороны оно предлагалось, было для них немыслимо. Ванситтарт являлся противником любого соглашения с Германией и всех немецких устремлений, в чем откровенно признавался в своих мемуарах[126]. Этого консервативная «конспирация» в германском Министерстве иностранных дел не смогла понять даже после окончания войны. Ванситтарт, жаловался Эрих Кордт в 1948 году, «легкомысленно» уничтожил «шанс избежать мировой катастрофы в союзе с немецкими патриотами». В исторической ретроспективе представляется очевидным, что здесь нужно говорить не столько о легкомыслии, сколько о вековечной последовательности во взглядах, не гнушавшейся рассчитывать в качестве средства на войну против Германии и, вместе с тем, на большую европейскую войну, рискуя при этом, как показала история, сохранением империи!

      Достойно упоминания присутствие этим вечером на празднике родителей Геринга и Гесса, обоих заместителей Гитлера. Отец к этому времени явно не относился к высшему руководству в государстве и партии. Он оставался, правда, и после назначения в качестве «посла при дворе Сент-Джеймс», как официально назывался его пост, «чрезвычайным и уполномоченным посланником Германского рейха», располагавшим собственным «аппаратом», однако его позицию нельзя было и приблизительно сравнить с положением Геринга или Гесса. Так как назначение отца послом в Лондоне было обнародовано за день до праздника

125

Ribbentrop J. v.: a. a.O., S. 96ff.

126

Vansittart, Robert: The Mist Procession, S. 525f.