Песня русалки. Милослава Финдра

не знала, как реагировать. В подводном царстве никто не платил за… утехи. А взять русалку силой, против ее воли, попросту было невозможно. Ведь без свадебной песни наши мужчины не могут выйти на берег, чтобы предаться любви.

      Теперь я понимала, как тяжела и несправедлива жизнь женщины в человеческом мире. Но совершенно не готова была с ней просто смириться.

      Выход всегда есть. Даже если мне придется расстаться с жизнью, чтобы избежать участи девицы для утех.

      Я отогнала мрачные мысли, пообещав самой себе, что буду бороться до конца. Постараюсь снова прибегнуть к хитрости, а если не получится… что ж. Эту возможность прибережем на самый крайний случай.

      И я продолжила разговор:

      – Вы приобрели меня… для работы в доме утех?

      Анкер почему-то не спешил отвечать. Наконец произнес, но как-то отстраненно, будто думал о другом:

      – Да, я ездил за новым, хм, приобретением для заведения. Девушкой для самых серьезных клиентов.

      Я кивнула:

      – Понимаю. И вас заинтересовали способности моего голоса?

      Между бровей снова появилась складка, когда он ответил вопросом на вопрос:

      – О чем ты говоришь, Селина?

      – О том, как мой голос действует на мужчин, – я недоуменно пожала плечами, – капитан вряд ли объяснил причины, но вы же не просто так подошли ко мне. А почувствовали… интерес.

      Анкер еще сильнее нахмурился и признался:

      – Я подошел, потому что увидел среди покупателей знакомого и не хотел, чтобы ты ему досталась.

      Его ответ удивил меня. Дело было плохо, ведь именно голос русалки помог мне уберечь себя от капитана. И я снова хотела попробовать убедить мужчину, что ему выгодна моя невинность. Но он утверждал, что ничего не почувствовал. Как такое может быть? Он пропустил песнь и все равно отдал за меня тысячу золотых?

      Нужно было рискнуть. Я собралась с духом и, глядя ему в глаза, начала петь.

      Долгие секунды ничего не происходило. Если бы я не чувствовала ногой, как напряглось его бедро, решила бы, что песня почему-то не влияет на Анкера.

      Но она влияла. На тонком носу затрепетали ноздри, взгляд потемнел от расширившихся значков. И тут мужчина резко дернулся, так, что в шее что-то жалобно хрустнуло, и приблизил свое лицо к моему, уперевшись рукой в стену кареты.

      Наши губы оказались так близко, что не влез бы и мизинец. Слова песни застряли в горле, я сделала судорожный вдох, и тем самым поймала его выдох – горячий, влажный, с привкусом мяты и вишни. Я замерла и перестала дышать. Несколько ударов сердца ничего не происходило, а потом он медленно-медленно отстранился и отвернулся. За это время я успела слегка прийти в себя после действия песни.

      – Что ты сейчас сделала, Селина? – услышала я хрипловатый бархатный голос.

      – Показала, почему за меня назначили такую высокую цену. Это свадебная песнь моего народа, – начала я объяснять.

      – Свадебная? – Анкер снова повернулся ко мне, приподняв одну бровь.

      – Да. Я понимаю, что вам будет сложно мне поверить… вряд ли вы слышали подобное раньше. – Я внимательно