Слепой мир. Повести и рассказы о любви. Вадим Андреев

как я выживала последние две недели? Убьешь меня?

      – Заем же сразу убивать? Я подумаю, как ты можешь пригодиться.

      – Я знаю, о чем ты думаешь. Оставь меня в живых, я тебе сейчас продемонстрирую, что я могу. Только руку отпусти. Всё равно я зрячего не переиграю.

      – Звать-то тебя как?

      – Хеллен. А тебя?

      Я не ответил, только наблюдал за ней молча. Не дождавшись моего ответа, она начала раздеваться, вешая снятые вещи на боковое зеркало заднего вида авто, у которого мы стояли. Это было правильно, чтобы потом было легче их найти. Уже совсем раздетая, она встала перед легковой машиной и легла животом на разогретый на солнце капот.

      – Моя киска в твоем распоряжении, – сказала она с улыбкой. – Имей на здоровье.

      Я подошел к ней сзади. Поза, конечно, аппетитная. Здоровенные титьки лежат на капоте, разложенные по разные стороны от туловища. Сосками в разные стороны. Руки тоже уперты в капот перед головой. Ноги расставлены в разные стороны. Между ними видна негустая поросль, выставленная в моем направлении.

      Меня привлекли дворники перед ее головой, которые она мельком ощупала, прежде чем встать в позу «согласной» женщины. Потому я не поверил ее смирению, завернул ее руки ей же за спину и стянул их тонкой пластиковой скруткой для проводов. Прекрасные наручники, без претензий и прочные.

      Хелен задергалась от неожиданности, попыталась вырваться, почти зарычала. Значит, охотница, я правильно определил ее. И охота в настоящее время шла на меня. И ее готовящееся оружие из дворников. Значит сама попалась, и меня не будет мучать моя собственная совесть.

      Держа ее завязанные руки одной рукой и пригибая ее к облюбованному ею же капоту, другой рукой я расстегнул штаны. Пока мы с ней боролись при связывании рук, член закаменел в трусах и теперь вырвался на свет. Я поплевал на ладонь, смочил влагой ее половые губы и протер слюной головку члена. Конечно, суховато, но при сильном надавливании, возможно, удастся и войти. Я приставил головку и стал ею раздвигать ее нижние губы. Губы после нескольких попыток раздвинулись, и я начал проталкиваться дальше внутрь охотницы-Хелен. Она сначала пыталась вырваться, но я тогда поднимал вверх ее связанные руки, заламывая их до боли, и она снова затихала на капоте.

      Проникновение продолжалось. Я почувствовал, что продвижение стало свободнее, и я стал продвигаться уже по смазке, хотя и минимальной. Это порадовало, – начала «протекать». Значит недалеко и до обильного истечения смазки. Хотя… У всех их по-разному. Кто-то на ровном месте истекает рекой смазки, другая уже кончающая остается практически сухая. Вот эта стала немного протекать, – и мне легче проникать глубже, и ей, возможно, будет приятнее.

      Я стал сильнее надавливать членом и вскоре достиг погружения на всю свою длину. И замер.

      – Что встал-то? Двигайся, что ли, – произнесла она уже беззлобно. – Двигайся, раз распечатал. А то снова зарасту, к чертовой матери от редкого использования.

      Я не стал ей отвечать, придавил ее таз своим тазом к капоту, потом сдал немного назад и снова