Тотемные. Магия окружает нас в быту. Анастасия Андреевна Туркова

Хантер громко сглотнул. Он встретил ласковый взгляд, и сердце бешено забилось, когда феникс обняла его. Она стояла, прижимаясь щекой к его щеке вплотную. Он чувствовал тепло её кожи через футболку и ласковые руки на своих плечах. Это было похоже на сон. Хантер осторожно обнял её в ответ, боясь пошевелиться.

      – Так ты, – Миоре игриво потерлась кончиком носа об его ухо. – Пошутил?

      Парню было абсолютно не до шуток. Он вообще перестал понимать, когда всё вышло из-под контроля.

      Миоре тоже смутилась бы, не привыкни она к Визару и его юмору. Да и вообще, ей нравилось, когда её обнимают. Нравился сам Хантер. Тёплый и добрый, иногда открытый, а иногда задумчиво-серьёзный. Она знала, что он не захочет ранить специально. Скорее уж превратится во вторую мамочку и примчится с лейкопластырем посреди ночи, если вдруг что.

      Ей и самой приятно было бы приготовить ему ужин и ласково погладить по щеке, прижаться ближе, но она отступила, решив, что Хантеру это явно не пришлось по душе. Тревожный пульс под её рукой и отчаянный взгляд могли значить что угодно, и тяжёлое чувство сдавило всё внутри. Она отвернулась, вернувшись к закипавшему чайнику.

      Чувство вины и неловкости повисло в воздухе. Девушка даже пожалела, что рядом не Визар, тот никогда не заставил бы её чувствовать себя по-идиотски и не знать, как поступить.

      – Всё в порядке, не надо обо мне беспокоиться. Я цела. Моя спина тоже. Изгнанник сильно не бьёт.

      Она устало вздохнула, не поворачиваясь. Мелодичный звон фарфора и журчание воды позволяли ей чувствовать себя лучше.

      – Я, пожалуй, пойду… – наконец выдал Хантер.

      Она кивнула. Было не понятно и жаль. Но удерживать человека и навязывать свои чувства Миоре действительно не стала бы. Даже под угрозой сдохнуть в одиночестве. Хантер не раз прощался сдержанно и так и не пригласил её никуда после того похода в кино. Вот разве что сейчас внезапно явился.

      «Как же это всё ужасно и грустно…» – думала Миоре, прощаясь и закрывая за парнем дверь.

      Если бы она любила алкоголь, то пила бы сейчас его. А так, подвинула ближе к себе вторую чашку и устало посмотрела на скопившиеся сообщения.

      Заботиться теперь хотелось в первую очередь о себе.

      6. Точка отсчёта: перемены

      – Ты это, не дрейфь, – вдруг сказал Изгнанник, подсаживаясь к Миоре в ожидании всех остальных участников трени. – Я не знаю, что происходит, не видел, но физиономия у тебя – краше в гроб кладут. Всё нормально будет. От меня в детстве родители отказались, жёстко было: приют, улицы, разбитые морды, бухло… Но ничего, выбрался, Визар помог. Да и с вами вот общаюсь. Привык даже.

      Он промолчал.

      Миоре внимательно и благодарно слушала закрытого прежде человека. Наконец, он начал говорить о себе.

      – Ты упорная, но иногда глупишь. Кто тебе из этих двоих нужен? И зачем? Вы на каждом бою цирк устраиваете, бесит это.