Жизнь как она есть. Свободна. И точка. Евгения Иконникова

пятясь спиной к двери, лицом ко мне, уходит. Я остаюсь в коридоре. Медленно сползаю по стене на пол. Смотрю на ставшее теперь бесполезным орудие возмездия. Сижу как будто в забытье. Вот так, за несколько минут, и разбивается вдребезги семейная жизнь.

      Наконец нахожу в себе силы зайти в комнату, все еще сохранившую запах их страсти. Повсюду взгляд натыкается на «осколки прежних супружеских отношений» – так и не развешанные на лоджии простыни, на которых мы с мужем спали еще вчера ночью, наши книги на стеллажах, диски с любимой бардовской музыкой, альбом с семейными фотографиями. Смотрю на диван, на котором я так любила читать, пока он работал со своими книгами.

      «Нужно здесь все помыть!» – вдруг четко понимаю я и начинаю яростно удалять все следы их присутствия.

      Первым делом открыла настежь все окна, чтобы выветрить тот воздух, который они тут надышали. Потом пропылесосила диван, на котором они сидели. Но мне показалось этого мало – протерла его тряпкой с хлоркой, чтобы уничтожить все следы ее присутствия.

      Перед глазами опять мелькает сегодняшняя сцена, чувствую, как к горлу подкатывает тошнота. Прошлась тряпкой по всем книжным полкам, отмыла с хлоркой пол в коридоре и несколько раз помыла входную дверь с обеих сторон. Перемыла все окна в квартире. Зажгла свечу, представляя, как сгорает весь негатив. Не оставила без внимания и туалет с ванной, кухню и спальню. Генеральная уборка растянулась на весь день, и когда все в квартире сияло и блестело – мне стало немного легче!

      Снова на глаза попадается семейный альбом. Машинально беру его, иду в спальню и располагаюсь на кровати.

      – Гав! – требовательно раздается у двери.

      – Барон!

      Выхожу в коридор. Большой друг нашей маленькой семьи в нетерпении стоит около двери и виляет своим хвостом, похожим на пушистую пальму. Он терпел целый день, чувствуя, что «маму» нельзя отвлекать. А «папа» про него и не вспомнил.

      – Солнце мое, прости, про тебя совсем забыли. И про еду котам. И про свой кофе я тоже забыла. Ты прав, давай жить дальше!

      Оставляю альбом на кровати и ищу поводок.

      – Гав! Гав! – пес начинает ходить вокруг, подпрыгивая и пытаясь лизнуть меня в лицо.

      – Я знаю, знаю… Ты-то меня никогда не предашь! – говорю сквозь слезы. – Пойдем гулять, мой хороший.

      Мы выходим на улицу, и я отпускаю Барона с поводка. Иду по тротуару, нагретому за день, а моя голова накаляется от вопросов. Они снова теснятся, толкаются и наползают друг на друга: «Что мне делать?», «Господи, ну почему это со мной случилось?!» Смотрю в ясное, спокойное, голубое небо, а переживания растут, как снежный ком: «Ответь, как мне теперь жить дальше? Укажи мне путь!», «Куда мне идти?» Идти мне было некуда, и этот последний вопрос тревожит меня больше всего! Но все они остаются без ответов.

      Недалеко от дома начинаются лесопосадки, Барон уверенно держит курс прямо в лес. Лес встречает меня тенистой прохладой. Медленно иду по тропинке, вдыхаю густой запах елей и сосен, хвоя мягко пружинит под ногами.