Лесничий. Галина Сергеевна Горшкова

рыбалку?

      Максимилиан заискивающе улыбнулся:

      – Но это же интересно, учитель.

      – Интересно? А, по-моему, рыбалка – это бесцельная трата времени. Ты бы за эти часы смог переписать в книги и выучить уже добрый десяток моих свитков.

      – Я давно их выучил и готов применять как по отдельности, так и разом, если Вы дадите мне разрешение на их использование.

      Старик усмехнулся:

      – Ишь ты, какой шустрый! А то тебе мало того разрешения, которое я уже дал?

      – Но Вы же дали мне дозволение на самое простое колдовство, – Максимилиан указал на ведро с рыбой. – Создание обычных предметов. А я хочу более серьёзных свершений. Раз уж взяли меня к себе в ученики.

      Касьян преградил дорогу, забрал у Максимилиана ведро с рыбой и наставительно произнёс:

      – Я взял тебя в ученики в качестве помощника лесничего, а не в качестве колдуна. Так что не жалуйся. Да, и… стой! – он окинул своим цепким взглядом мостки на озере. – А то ведро и спрятанное за ним яблоко, кому оставил? Опять прикармливаешь деревенских? Не я ли тебя учил, что истинное волшебство должно оставаться для обычных людей незримым?

      – Вы, конечно, учили. Кто же ещё?

      – Тогда забирай! Нечего устраивать тут кормушку для зрителей, – строго произнёс он.

      Максимилиан, зная, что его сейчас отчитывают при постороннем наблюдателе, невесело вернулся за ведром с рыбёшками и спрятанным за ним большим яблоком.

      Касьян тем временем продолжил свою отповедь:

      – Когда волшебство становится достоянием публики, из настоящего чуда оно превращается в дешёвый фокус и утрачивает свою силу и значимость. Делать добро надо обязательно. Но делать его исключительно втайне.

      – И как это, например?

      – Да хоть сто примеров, – Касьян дождался, когда Максимилиан его догонит, и неторопливо пошёл вперёд, продолжая свои объяснения. – Вот, допустим, сломалась вчера в деревне телега у нашего мельника. Он пока охал и ахал, раздумывая, как муку везти на базар, я эту телегу ему раз – и починил. Не приближаясь и не показываясь на дороге. Чудо? Конечно, чудо!

      Максимилиан, слушая речь учителя и зная, что пытливые глаза деревенского мальчишки всё равно жадно провожают их удаляющиеся фигуры, незаметно для Касьяна завёл руку с яблоком себе за спину и, словно случайно, обронил яблоко на дороге. И продолжил идти вперёд, как ни в чём ни бывало.

      – И Вы, думаете, учитель, что в деревне никто не догадывается, кто это сделал?

      Касьян пожал плечами:

      – Может, и догадываются. Но прямо связать это со мной не могут. Я же не один в нашем королевстве Волшебник. У меня ещё есть брат.

      Максимилиан засмеялся:

      – Конечно, есть. Только от него народ иных обещаний, кроме как отрубить голову, и не слыхивал. Куда ему до бескорыстного волшебства?

      – Что есть, то есть, спорить не стану. Для других Афанасий не старается. Но всё равно меня на той улице никто не видел.

      – Так ведь и меня у озера тоже никто не видел.

      – Допустим.