Танцуй, детка!. Саша Шу

объявляет он ставку, и я хочу закричать, но слова ватным комом застревают в горле.

      – Две тысячи, – раздаётся знакомый скрипучий голос, и свет софита резко выхватывает из мрака жирную волосатую руку с табличкой «2 000», и я уже вижу влажный рот Бошана, растекающийся по лицу в плотоядной улыбке.

      – Две тысячи, господа, кто больше? – продолжает свой аукцион Артур. – Никто? Две тысячи – раз, – начинает он отсчёт, и я мысленно молю Бога, чтобы кто-то купил меня по более высокой цене: лишь бы не достаться этому трясущемуся от сладострастия чудовищу. – А эта прелестная попка, господа, вы её видели?! – продолжает Арчи и резко дёргает за бечёвку, из-за чего я вынужденно разворачиваюсь к залу спиной. – Соблазнительный персик: знатоки поймут! – причмокивает он, и я слышу новый голос из зала:

      – Десять, десять тысяч! – и, обернувшись, упираюсь взглядом в элегантного мужчину, который держит в дрожащих руках табличку с надписью «10 000».

      – Это просто отличная цена за такой лот, у вас отменный вкус, – громко восклицает на весь клуб Артур, – итак, десять тысяч – раз, господа! Никто не надумал дать больше? Вы можете потрогать товар руками: у нас всё по-честному, не стесняйтесь! Подходите! – звучно приглашает он и с такой силой дёргает за спутавшую мои ноги верёвку, что я, не удержавшись, падаю на пол прямо у края сцены, больно ударившись затылком.

      С трудом поворачиваю лицо в сторону тёмного зала и вижу, как из жирной, точно кисель, темноты ко мне приближается незнакомая фигура.

      – Я проверю товар, – слышу низкий уверенный голос, и две загорелые мускулистые руки будто выныривают из сумрака зала. Сильные и сухие ладони медленно проводят по моей шее, затылку, гладят по шёлковому ковру расстелившихся по полу волос, но я по-прежнему ничего не могу разглядеть во тьме.

      Затем они спускаются ниже, исследуя каждую родинку и ямочку, и останавливаются на моей груди, сильно и одновременно осторожно сжимая торчащие соски, отчего вдруг горячее тепло парным молоком разливается у меня внизу живота.

      – Так вы берёте товар? – визжит где-то вдалеке Артур, пока властный незнакомец так же бесстрастно и безмолвно продолжает своё путешествие по карте моего тела. Его руки крепко держат круглые чаши моих грудей, словно собираясь налить в них французское шампанское и пригубить его, но потом, как бы передумав, плавно скользят по гладкому животику, чтобы сделать небольшую остановку у крошечной ямки пупка.

      Моё обнажённое тело уже давно пылает под его ладонями, и незнакомые до этого момента ощущения сладким мёдом растекаются по венам, превращая бёдра в горячий, бурлящий котёл и заставляя тело выгибаться навстречу этим властным рукам…

      – Десять тысяч – два, – раздаётся где-то в зале напоминание Артура, а всё моё существо застыло в ожидании, когда же он всё-таки захочет. Захочет купить меня.

      – Купи меня, – беззвучно шепчу я ему потрескавшимися от жара губами, пока его рука уверенно не спускается ниже, и я почти чувствую