Раздвоение. Федор Федорович Метлицкий

будет до Судного дня.

      Близнецов говорил, что печальный опыт руководителя общественной организацией нанес ему глубокие душевные раны. Был истерзан постоянными наскоками чиновников, годами непризнания и безденежья, и слоняющимися сотрудниками, не желающими работать с мизерной зарплатой. Ничего не чувствовал в себе, кроме злобы и бессонницы из-за начинавших ныть рубцов от пережитых нервных потрясений. Он вскакивал во сне, озираясь в непонятном испуге. Доконала его смерть много страдавшей жены.

      Ничего, мы тебя вылечим! – встревожился Иванов.

      Познакомил его с работой офиса, с сотрудниками. Близнецов удивился: это не сотрудники, а соратники. Они все самостоятельны, и никаких раздоров. Все увлечены одним и тем же, их интерес в том, что это «одно и то же» дает бесконечный простор для воображения. И никого подгонять не надо. А главное, нет бухгалтера. Вся бухгалтерия осуществляется в стороне, в центре информации.

      Иванов организовал ему лечение в санатории душевного здоровья в горах.

      Там он тоже лечился после того, как вернулся с разрушенной психикой. А до этого поправлял нервы его напарник Лазутчик, посланный в западную цивилизацию того мира.

      5

      Здесь тоже когда-то случилась экономическая катастрофа. Было трудно выживать, ослабли многовековые связи – из ее зоны влияния разлетелись окраины. Это было похоже на то, что, как рассказал Близнецов, случилось и в его зазеркалье.

      С тех пор, как ушли войны, планета пришла к процветанию. В восточной цивилизации гражданам стало так хорошо жить, что маленькие окраины снова запросились в единую нацию.

      Малая часть вновь вошедшей в нацию окраины отказалась присоединяться, и этим воспользовалась западная цивилизация. Как всегда, она берегла своих граждан, и предпочитала войну чужими руками. Откуда-то в малой части окраины появились горы оружия, оставшиеся от старых войн. Как будто вечный мир скрытно переправлял его туда.

      Самая мощная экономика западной цивилизации когда-то надувалась за счет зон влияния, опутывая экономическими зависимостями всю планету. Там, хотя и стеснялись, не могли не подобрать то, что плохо лежало.

      – Природа пустоты не терпит, – оправдывался госсекретарь империи с более сильной экономикой. – Свято место пусто не бывает – кто-то же должен его заполнить. Было бы хуже, если бы вакуум заполнили слабаки.

      Но восточная империя опередила ее, не дав перейти «красную черту», и организовала референдум за присоединение этого вакуума, недавно принадлежавшего ей.

      Откуда снова взялись, забродили старые инстинкты подозрения в бесцеремонности чужого? Хранились в подсознании поколений столетиями? Пришли вместе с «заслаными» из потустороннего мира?

      Снова за кордоном слышались воинственные клики, начались гибридные наскоки на противника.

      Восточная цивилизация тоже оказалась не на высоте – была задета пренебрежением к ее правам и недоверием со стороны самой богатой самоуверенной западной. А может быть, проснулся закон природы, не терпящий покоя?

      Ожило извечное