Тройная метка. Право на отцовство. Анна Сафина

на пределе сил и выдержки и протянула руку вперед, хватаясь за черные локоны на мужской голове. – Зачем ты ос-остановился?

      Еле произнесла вопрос, в этот момент он подул на лепестки, провоцируя неутихающее желание.

      – Что мне продолжить, персик? Что? – сверкнул глазами, но в них на этот раз я увидела ультиматум, который не смогла проигнорировать.

      Воцарилась пауза. Стояла тишина. Только звуки леса и наше спертое учащенное дыхание.

      – Лижи меня, – выдохнула сквозь зубы, стискивая челюсти и расслабляя бедра.

      – Желание самки для меня закон, – после непродолжительного молчания произнес Гром, а затем довел начатое до конца.

      Его язык проворно проходился вдоль лона, массируя и оказывая давление то на клитор, то на полукружие входа во влагалище. Сладкая истома усиливалась, низ живота опаляло подкрадывающимися языками пламени.

      – Ах, – выгнулась дугой и закатила глаза, когда, наконец, достигла кульминации.

      – Скоро будет ох-тибидох, персик, – зарычал довольным и предвкушающим тоном самец и выпрямился, поглаживая руками живот и опускаясь пальцами к лобку.

      Тело расслабленно растеклось по капоту и приятно ломило, но насладиться этим подольше мне не дали, я ощутила головку члена аккурат напротив лона. Гром двинул бедрами вперед и слегка толкнулся внутрь, растягивая тугое эластичное лоно. Застонала, вытягивая от удовольствия пальчики и практически задыхаясь от новой волны удовольствия.

      – Ссс, – зашипела, извиваясь, когда член толкнулся глубже, раскрывая створки и посылая импульсы наслаждения по всему телу.

      Мужские пальцы смяли мою талию, притягивая меня ближе к себе, а затем он толкнулся глубже, до упора. Застонала, скрежеща ноготками по металлическому капоту мобиля, и дернулась, когда он стал подаваться назад, скользя по стенкам влагалища. Не выходя из меня до конца, снова двинул бедрами вперед, затем еще и еще, я слышала лишь шлепки его яиц и прерывистое дыхание, перемежающееся полуагрессивным рычанием.

      – Что за… – прищурился Гром и опустил глаза вниз, глядя на головку члена, которая блестел на свету от моей смазки.

      – Почему ты остановился? – прохрипела, приподнимаясь и глядя ему в лицо.

      Он выглядел ошеломленным и обескураженным, словно увидел нечто, перевернувшее весь его мир. Не успела я опомниться, как черноволосый резко опустился на колени и уперся носом в мою промежность.

      – Что ты делаешь? – спросила с ноткой паники в голосе.

      Его глаза поднялись, гипнотизируя мои, брови были напряжены и сведены на переносице, словно он что-то серьезно обдумывал.

      – Ты беременна, – изрек, наконец, когда я накрутила себя до предела.

      Сердце застучало сильнее, кожу обдало потом, но на этот раз не от страсти, а от подкатившего страха. Логики в этом не было, но отчего-то сказанное заставило меня напрячься, словно в ожидании бури. Пульс зачастил, а в висках заломило, вот только в глазах Грома отвращения или неприязни не было. Там