Зловещие предсказания. Софи Клеверли

совершенно не поняла, что это значит. Но почему всё это до боли знакомо?

      Может, нужно перейти на личности?

      «А медиум, леди Афина? Она с вами разговаривает? Она говорит с умершими?»

      Призрачный ветер подул так сильно, что, клянусь, волосы встали дыбом.

      «Сгинь! Скройся с глаз моих! Упрячься в землю!» – с яростью прогремел надтреснутый голос.

      – Макбет! – неожиданно сказала я вслух, когда меня осенило. – Вы цитируете Шекспира!

      Вот, оказывается, почему я узнала слова, произнесённые духом. У папы на полке стояло полное собрание сочинений Шекспира – самая большая его ценность.

      А потом быстро зажала рот ладонью, потому что в театре ни в коем случае нельзя произносить слово «Макбет».

      Нужно было сказать: «шотландская пьеса». На того, кто назовёт это имя, посыплются несчастья.

      И вдруг всё стихло.

      «Дух?» – позвала я.

      Ничего. Ни Шекспира, ни зябкого ветерка.

      Я открыла глаза. Оливер с ужасом смотрел на меня.

      – Боже мой, – заметила я. – Актёры так любят… показуху.

      Оливер секунду молчал.

      – Я… я…

      – Что? – с подозрением спросила я. – Ты что-нибудь слышал?

      Он нахмурился.

      – Не знаю. Может быть, и слышал. Но, Вайолет, у тебя… шевелились волосы.

      – Так, значит, всё происходило на самом деле? – спросила я. – И мне так показалось.

      Вот уж сюрприз так сюрприз. Обычные люди редко замечают призраков.

      – Наверное, сквозняком откуда-то потянуло.

      – Гм, – Оливер дрожал. – Что сказал этот дух? Говоришь, читал М…

      – Молчи, молчи! – быстро крикнула я. – Я вспомнила, что это слово проклято, его нельзя произносить в театре!

      – Ох, только этого не хватало, – встревоженно ответил Оливер.

      Он не особо верил в приметы, но постоянно был чем-нибудь встревожен.

      – Можно было бы притвориться, что это чепуха, – призналась я, – но уж больно он рассвирепел, когда я спросила про леди Афину. Она, похоже, не пользуется популярностью среди призраков.

      Оливер вздохнул и потёр шрам.

      – А что, всё может быть. Нам пора возвращаться, не то…

      – Знаю, знаю, обойдёмся без нотаций. Уходим.

* * *

      К моему разочарованию, с Анастосами мы так и не встретились. Арчи проводил нас к парадному входу. Выйдя из ярко освещённого театра, я немало удивилась, обнаружив, что уже наступила тёмная ночь.

      – До скорой встречи! – энергично махал вслед Арчи.

      – Будем надеяться, – ответила я с хитрой усмешкой, убегая в темноту.

      – Пока, Арч, – попрощался Оливер и двинулся за мной.

      Тайну ещё предстояло разгадать, и Греческий театр играл в ней немалую роль. А леди Афина… сбудется ли её недавнее предсказание? Это ещё предстояло выяснить.

      Я надела перчатки и в предвкушении потёрла руки.

      Мы со всех ног неслись по тёмным улицам. Оливер напоминал мне остерегаться пьяных и карманников. Я шарахалась каждый раз, когда кто-нибудь выходил из переулка или из трактиров, остро ощущая, что рядом нет Скелета. Обычно одно его присутствие придавало мне уверенности,