Бульдозер. Желание. Helga Duran

глазами провозилась, как она узнает, что нет?

      Низко было шантажировать женщину с должностью ТАКИМ, но мне деваться было некуда. Все мое благородство вчера Наташке досталось!

      – Козел! – в сердцах выпалила Булочка.

      Я думал, она сейчас даст мне по роже, развернется и уйдет из кафе, но официант очень вовремя принес наш заказ.

      Елена Павловна взглянула на еду, вздохнула и осталась сидеть на месте.

      Мы начали есть, время от времени бросая друг на друга испепеляющие взгляды. К окончанию трапезы Елена Павловна так  и не придумала, чем бить мой вымышленный козырь, иначе уже бы высказалась об этом в своей фирменной манере.

      К нам снова подошел официант с терминалом для оплаты в руках, и я вытащил бумажник, чтобы рассчитаться за обед. Хоть денег у меня осталось и немного, заплатить за даму, я был все еще в состоянии.

      – Я сама за себя заплачу! – очнулась Булочка.

      – Нет! – коротко отрезал я, вынимая карту из бумажника.

      – Да! – продолжила спорить она. – Ты не мой мужик, чтобы за меня платить! – со злостью выплюнула она.

      – Да, и, слава богу! – усмехнулся я, но Овечкина уже вытащила свою карту тоже. – Что ж, – сдался я и поднялся из-за стола. – Если ты такая принципиальная и самодостаточная леди, за меня тогда тоже заплати по-братски?

      – Без проблем! – уперлась рогом женщина.

      – Я тогда, пожалуй, еще с собой кофе возьму, раз ты башляешь! Включите, пожалуйста, один капучино в наш счет! – обратился я к официанту.

      17. Лена

      Не прокатило с его увольнением. Что ж…

      Как мужик, Козлов нравился мне все больше и больше. Подленько, конечно, интимные видео снимать, а потом еще и шантажировать этим, но, безусловно, яйца у него имеются. Черт, я же сама и видела эти самые яйца. Так близко, что ближе некуда.

      Что же мне теперь делать? Придется работать с ним и дальше. Или самой уволиться.

      Нет, уходить из фирмы никак нельзя. Я же без пяти минут генеральный директор!

      Вот, что значит мешать работу и личное. Ни того, ни другого. Мало того, что на личном я не продвинулась ни на миллиметр, так еще и работать теперь не могу – только про Москвиченка и думаю.

      После того, как у меня прошел обеденный шок, я немного успокоилась. Походила по кабинету туда-сюда, потом обратно…

      Что ж за фрукт мне такой попался? Крепкий орешек! Ничего, я найду на него управу! Не было еще такого, чтобы мужик под меня не подмялся!

      А что до его угоз…

      Ну, ладно, допустим, взяла я в рот у своего зама, и что? Подумаешь! Что мне за это будет, кроме увольнения и позора? Ничего. Слишком сильно я этой должностью дорожу. Такие места на дороге не валяются, но кто ищет, тот находит. Пойду к конкурентам прорабом, в конце-то концов. Ничего зазорного в этом не вижу. Мне пока что не полтос. Я еще молода и полна энергии. В этой фирме выслужилась, что я в другой не смогу?

      А Козлова надо проучить, чтобы не смел мне угрожать. Шантажировать его было больше нечем, поэтому осталось только мелочно пакостить.

      Я села за стол и подняла трубку стационарного телефона.

      – Тома,