Учитель. Мария Хомутовская

угол рта.

      – Нам нужен конь, любезнейший, – ответил я.

      – Конь? – чуть удивился он. – А платить чем будете?

      – Сколько?

      Он усмехнулся.

      – Пять золотых.

      Я вынул руку из-под плаща и блеснул новенькой монетой.

      – Вот.

      Сплюнув травинку, кузнец взял монету и попробовал на зуб. Затем внимательно её изучил и, наконец, сунул в карман фартука.

      – Входите, – буркнул он, всё ещё недоверчиво нас оглядывая.

      Мы с Саем оказались на широком дворе. Прямо перед нами были раскрытые двери кузницы, примыкавшей к дому. В стороне от неё шли сараи, откуда доносилось бодрое хрюканье. Неподалеку особняком стояла баня. Конюшня виднелась подальше, за грядками с капустой и морковью.

      – Здесь ждите, – сказал хозяин и ушёл.

      «Не хочет вести чужих на конюшню», – решил я, равнодушно созерцая бродящих по двору кур. – «Надо бы купить у него какой-нибудь еды».

      Моё внимание привлекли двое мальчишек возле крыльца. Один, постарше, тыкал палкой младшего на манер меча, а младший прикрывался корзиной вместо щита. Я невольно нахмурился.

      Вдруг с крыльца спустилась дородная женщина с ведром. Она прикрикнула на мальчишек, и они убежали вместе с корзиной. Заметив нас, женщина поставила ведро на землю и всплеснула руками. А затем направилась прямо ко мне.

      – Батюшки-светы! Это что же деется! – запричитала она без всякого вступления. – Господин хороший, что у тебя с ребёнком-то!

      Я слегка опешил, не зная, что отвечать. А она бесцеремонно сгребла Сая за плечо и повернула вокруг.

      – Ай-яй-яй! Грязнющий хуже поросёнка! Худой да бледный! Разве можно так, господин! Уж взяли в услужение, надо и кормить!

      Я уже собрался ответить что-то резкое, но тут появился кузнец, ведя коня на поводу. Он крикнул:

      – Марфа! Поди вон! Дело у нас!

      – Да какое тут дело! – даже ухом не повела она. – Идёмте в дом скорее! Тут дитё с голоду помирает!

      И она взяла Сая за руку.

      – Я не пойду! – насупился он и выдернул руку, пока я размышлял, каким заклинанием её шарахнуть.

      – Ох, батюшки-светы! Да у меня там пироги на столе! И ты, господин, идём! Отмоем твоего мальчонку, и тебя в бане напарим!

      Кузнец, бросивший на жену злой взгляд, явно был не рад такому приглашению, но я, едва услышав о бане, решил согласиться. До смерти хотелось смыть с себя следы битвы.

      – Благодарствую, – сказал я. – С большим удовольствием! Только за коня заплачу.

      Я кивнул Саю. И тот хмуро пошёл с Марфой в избу.

      – Лушка! – громогласно закричала она. – Готовь баню!

      Кузнецу ничего не оставалось, как принять деньги и неохотно сказать:

      – Милости прошу заночевать у нас.

      Я коротко кивнул.

      А потом было блаженство! Я напарился в бане и надел чистую рубаху, хозяйка вымыла Сая, а после мы поужинали великолепными пирогами. Семья у кузнеца большая: семеро детей. И всё-таки на ночь нам предложили место на печи, чему мы, усталые путешественники, были несказанно рады.

      Я