Отрок. Бешеный Лис. Евгений Красницкий

свысока глянул на приятеля и пьяно ухмыльнулся. – Сразу видно, что воинского дела ты не знаешь. Привык тут на погосте мешки да короба считать… – Мишке так и показалось, что дед сейчас добавит: «Крыса тыловая». – У меня в Ратном неполная сотня, в Пинске и Клёцке, наверно, и того меньше. Всей войны – что два раза чихнуть да один раз пернуть… А насчет доноса… Да если бы ты тут у себя доносчиков терпел, так давно бы из погостных бояр вылетел. Что я, не знаю, что ли?..

      – Знает он… – ворчливо прогудел в бороду погостный боярин, отжимая намоченный в огуречном рассоле рукав рубахи. – На меня не донесут, а на кого другого…

      – Да ладно тебе! – перебил дед. – Скажи-ка лучше, кто, по твоему разумению, на место Мономаха в Киеве сядет? В Турове разное болтают… По лествичному праву очередь на великое княжение у Ярослава Святославича Черниговского…

      – Плюнь, Кирюха. Похерил Мономах лествичное право.

      Федор Алексеевич как будто только сейчас заметил Мишку и, покосившись на него, вопросительно глянул на деда. Тот в ответ лишь равнодушно махнул ладонью: пусть, мол, сидит. Погостный боярин еще раз покосился на Корнеева внука, пожал плечами и продолжил:

      – Помнишь, как семь лет назад наше войско за Дунай ходило?

      – Чего ж тут помнить? – удивился дед. – Я и сам с сотней ходил. Добычи тогда набрали… До Царьграда совсем немного оставалось – и вдруг назад повернули.

      – Вот-вот! – подхватил боярин Федор. – А почему повернули? – И, не дожидаясь дедовой реплики, сам же и ответил: – А потому, что император Комнин признал Мономаха равным себе. Царем признал!

      – Значит, правда? А я думал: трепотня.

      – А ты, Кирюха, не думай! Воинского дела я не знаю, – передразнил Федор деда. – Да, не знаю, зато кое-что другое знаю получше тебя! Так что слушай, Кирюха, и мотай на ус… И ты, Михайла… Усов у тебя пока нет… – Боярин обернулся к Мишке и ухмыльнулся. – Мотай на что найдется.

      – Будет тебе, Федька! – Деду приятельская ухмылка явно не понравилась. – Если есть что, так выкладывай, нечего глумиться.

      – Есть, Кирюшенька, еще как есть!

      Федор Алексеич степенно расправил усы и, забыв, что сидит на лавке, откинулся назад, чуть не упав, но удержался рукой за край столешницы. Дед хихикнул, а его приятель, разом утратив наставническую величавость, заговорил спокойно, даже немного грустно:

      – Цареградская империя одряхлела, кругом враги: половцы, турки, арабы, крестоносцы тоже, хоть и христиане. Внутри мятежи, заговоры. Законная династия пресеклась: после Мономахов трон незаконно захватили Диогены, их спихнули другие самозванцы – Комнины. Им, чтобы удержаться на троне, нужны две вещи: признание законными императорами и сильный союзник.

      Владимир Мономах, потомок законной цареградской династии, правда по женской линии, сел в Киеве незаконно. Воинской силой и признанием киевского боярства. А тати, Кирюха, ты сам знаешь, имеют обыкновение в шайки сбиваться. Вот незаконные Комнины и сговорились с незаконным Мономахом. Он их признает и помогает, при нужде,