Под маской фантастики. Ирина Ярич

везде свои заморочки… Но работа у вас была классная.

      – Можно сказать и так, – Дмитрий Павлович снисходительно улыбнулся.

      IV

      Тусклое солнце лениво тащилось по бледному небу. Сегодня выходной и Ольга с Валентином лежали на диване. По их мнению, вернее так считала Ольга, а Валентин с ней соглашался, что выходные дни на то и даны, чтобы повалятся в безделье перед телевизором.

      – Вот везёт же людям! – в который раз воскликнула она. – Столько лет прожить заграницей! Вот бы туда устроиться, а Валь?

      – Чтоб туда устроиться, твоих курсов и моего ПТУ мало, – уныло возразил юноша.

      – У тебя не ПТУ, а колледж…

      – А, только поменяли название…

      – Бухгалтера и маляры везде нужны!

      – Да, там своих, Ольгуш, как собак нерезаных.

      – Мог бы кому-нибудь словечко замолвить, вон у него какие знакомые! Наверняка и детей и внуков пристроили!

      – Мы же ему не родственники.

      – Валь, что ему жалко?! Зато, как это – соотечественники, – засмеялась Ольга и тут же с досадой, – горбишься на этом… рынке, покупатели, чтоб их… То яблоки им усохли, а на витрине свежие, то маленькие, а на витрине крупные, то пятна сбоку… Спрашивается, а гнилые куда дену, сама, что ль буду есть?! А витрина?! Она и нужна, чтоб лохов заманить, если я туда положу то, что в сумки им кладу, никто ничего покупать не захочет! И вот так каждый день трепишь нервы! Это не то, что у тебя на стройке, малюешь и малюешь… Иди, принеси пива, – и спихнула Валентина с дивана.

      – Приходи, Ольгуш к нам, я тебя научу, – сказал Валентин, направляясь к холодильнику.

      – Ты, что рехнулся! Из одной помойки в другую.

      – Ну, какая у нас помойка, нормальная стройка, – оправдывался Валентин.

      – Нет, я хочу работать в каком-нибудь офисе, – Ольга мечтательно завела глаза, будто на плитках потолка выискивала этот желанный офис, – что я зря курсы бухгалтеров заканчивала, – взяла, протянутую Валентином банку пива.

      – Сколько полтора года прошло или больше? – Валентин уселся в кресло у окна. С карниза ниспадали бледно-жёлтые волны дневных штор. – Ты уж, Ольгуш забыла, что учила.

      – Я тебе дам забыла! Ну, если и забыла, всё равно на работе надо переучиваться, вот на месте и научат.

      – Очень надо кому-то тебя уч… – Валентин увернулся от летящего в него тапка, чуть не перевернул кресло. Но тапок пролетел чуть правее, попал в подоконник и отскочил, качнулись бледно-жёлтые волны.

      V

      Дмитрий Павлович сочувствовал своим постояльцам, не от хорошей жизни, он считал, люди вынуждены ехать в Москву на заработки, ютиться по чужим углам, оплачивая временное жильё, отрывая из небольших средств. Тяжело и без родных. Он знал это, потому что сам много лет назад мальчишкой после семилетки добрался до столицы. Далеко позади трудные годы работы на заводе, учеба в вечерней школе, рабфак, институт, полуголодная юность, выматывающая работа. Теперь ему есть, что вспомнить, но с каждым годом всё меньше с кем вспоминать.

      Дмитрий Павлович хотел,