Земля имеет форму репы. Радий Погодин

сияние превратилось в свет, льющийся со всех сторон, а громадный мохнатый паук – в обыкновенное насекомое.

      Потом он и вовсе исчез.

      Потому что мышонок Терентий вдруг и сразу всё вместе увидел: голубое небо, синюю-синюю реку, жёлтый песок, зелёную траву и почти малиновые стены крепости.

      Известно: кто сможет всё это увидеть не по отдельности, а всё сразу, тот непременно станет художником.

      – Какой восторг! – прошептал мышонок Терентий. – Это не описать словами.

      Мудрая прабабушка Агриппина сидела неподалёку в тени лопухов, глядела на своего правнука, вытирала глаза платочком и говорила сама себе:

      – Я знала. Я всегда знала, что он найдёт выход.

      – Ты чего глаза зажмурил! – спросил Попугаев Вовка.

      Мышонок Терентий повернул голову, но в глазах его всё стояли голубое небо, синяя-синяя река, жёлтый песок, зелёная трава и почти малиновые стены крепости.

      – Восторг! – сказал мышонок Терентий.

      – Где? – Вовка глянул туда-сюда. Кулаки сжал – вдруг над ним шутят? Потом сказал: – Ага! Надел красные трусики и выставляешься. Да у меня пять красных трусов в комоде.

      – Ах! – сказал мышонок Терентий. – Разве об этом речь? Если бы я умел рисовать! Я бы нарисовал голубое небо, синюю-синюю реку, жёлтый песок и почти малиновые стены крепости с башнями.

      – Раз плюнуть. Пять минут на всё дело, – сказал Попугаев Вовка.

      Мышонок Терентий оробел. Подтянул трусики к подбородку.

      – И всё на уровне восторга?

      – Даже выше. – Попугаев Вовка надул живот до отказа. – Я уже сто картин нарисовал. Приходи ко мне любоваться.

      Мышонок Терентий обрадовался. Поблагодарил Вовку три раза. Спросил Вовкин адрес.

      – Я приду. Я приду непременно…

      Потом принялся смотреть в небо над башнями. Древние башни летели вверх в беспредельность. Синяя-синяя река косо падала вниз. Жёлтый песок сливался с рекой и отвесно уходил в глубину.

      – Это же только на первый взгляд всё стоит на своих местах. А на самом-то деле всё-всё летит, – прошептал мышонок Терентий.

      – Бедный мышонок, – вздохнула в тени лопухов прабабушка Агриппина. – Это летит земля… Представляю, как ему будет трудно.

      На следующий день мышонок Терентий причесался, умылся и опять причесался: сто картин на уровне восторга – это обязывает. Попросил прабабушку Агриппину погладить трусики. И пошёл к Попугаеву Вовке.

      Когда Попугаев Вовка открыл дверь, мышонок Терентий вытер ноги о коврик и поздоровался.

      – Как дела? – спросил Вовка. – Давай я тебя в бильярд обыграю, в настольный?

      – Если можно… я бы посмотрел картины… – сказал мышонок застенчиво.

      Попугаев Вовка почесал в затылке. Полез под диван. Вытащил оттуда альбом.

      Мышонок открыл обложку, готовый выражать восторг вздохами разной тональности. Но…

      Странички альбома склеились.