По обе стороны Арбата, или Три дома Маргариты. Виктор Сутормин

пример настоящей удачливости… – тут Рюхин встал во весь рост на платформе грузовика и руку поднял, нападая зачем-то на никого не трогающего чугунного человека, – какой бы шаг он ни сделал в жизни, что бы ни случилось с ним, все шло ему на пользу, все обращалось к его славе! Но что он сделал? Я не понимаю. Что-нибудь особенное есть в этих словах: «Буря мглою…»? Не понимаю!.. Повезло, повезло! – вдруг ядовито заключил Рюхин и почувствовал, что грузовик под ним шевельнулся, – стрелял, стрелял в него этот белогвардеец и раздробил бедро и обеспечил бессмертие…»

      И ведь действительно – загадка. Что уж там Рюхин с его «взвейтесь да развейтесь» – даже для Анны Ахматовой ответ был не очевиден:

      Кто знает, что такое слава!

      Какой ценой купил он право,

      Возможность или благодать

      Над всем так мудро и лукаво

      Шутить, таинственно молчать

      И ногу ножкой называть?..

      Сказать, что до Пушкина русской поэзии не было, а существовало разве что русское стихосложение – пожалуй, будет преувеличением. От Тредиаковского до Жуковского российская словесность прошла «дистанцию огромного размера». Но тогда что же такого особенного сделал Пушкин?

      Проезд Тверского бульвара. Открытка из коллекции Алексея Рябова,1900-е гг.

      Он дал возможность увидеть высшую гармонию – в простоте. Приблизив поэтическую речь к разговорному языку своей эпохи, Пушкин совершил в определённом смысле культурную революцию. Во-первых, круг читателей начал резко расширяться, втягивая в себя людей из разных сословий, а во-вторых, изменилась и сама поэзия. Стихотворцы пушкинской поры осознали, что совсем не обязательно стоять на котурнах с лирой в руках, чтобы быть поэтом. Читая пушкинские строки на фоне того, что писали в те времена, не видеть этого невозможно.

      Карамзин:

      Престань, мой друг, поэт унылый,

      Роптать на скудный жребий свой

      И знай, что бедность и покой

      Ещё быть могут сердцу милы.

      Пушкин:

      Если жизнь тебя обманет,

      Не печалься, не сердись!

      В день уныния смирись:

      День веселья, верь, настанет.

      Жуковский:

      Когда я был любим, в восторгах, в наслажденье,

      Как сон пленительный вся жизнь моя текла.

      Но я тобой забыт, – где счастья привиденье?

      Ах! счастием моим любовь твоя была!

      Пушкин:

      Я вас любил безмолвно, безнадежно,

      То робостью, то ревностью томим;

      Я вас любил так искренно, так нежно,

      Как дай вам бог любимой быть другим.

      Языков:

      Сияет яркая полночная луна

      На небе голубом; и сон и тишина

      Лелеят и хранят мое уединенье.

      Люблю я этот час, когда воображенье…

      Пушкин:

      Сквозь волнистые туманы

      Пробирается луна,

      На печальные поляны

      Льет печально свет