Муравьиный мед. Сергей Малицкий

вытянул руку перед собой, заставил мелкие осколки собраться в сверкающий рой и поймал его ладонью. Пальцы сомкнулись в кулак, хрустнуло стекло. Кровь потекла по запястью, но лицо Сурры не отразило боли. Он отступил назад, сделал еще шаг, еще, и продолжал пятиться, пока не оказался на расстоянии броска камня. Затем развернулся и пошел к югу.

      – Что ты видела в зеркале перед прорывом? – спросил Сади, заматывая доставшийся ему осколок оторванной от плаща полосой ткани.

      Колдунья вздрогнула, на мгновение закрыла глаза и сказала после недолгой паузы:

      – Сурра погибнет первым.

      – Кто же его убьет?

      – Ты.

      – Смотри-ка… – удивился Сади. – Никогда бы не подумал, что я способен с ним справиться. Ты уверена? Слушай, зачем нам ссориться? Мы неплохо ладили друг с другом.

      – Сурра прав, – Сето перевела взгляд на раненого. – Рано ли поздно нам станет тесно и здесь.

      – Что ж, тогда не буду приближать этот нелегкий миг, – поспешил подняться Сади. – Пока не буду.

      Он попытался завернуться в обрывки плаща и заковылял в сторону леса, косясь через плечо назад. Все также недвижимо колдунья смотрела, как Сади спускается с холма, как спотыкается на валунах и впадинах, кутает израненное тело. Затем она обернулась в сторону ставшей уже совсем крошечной фигурки Сурры. Дождалась, когда исчезнут оба, стянула с шеи платок и завернула в него осколок. Новый порыв ветра развеял волосы. Сето поежилась, туже застегнула широкий пояс на тонкой талии, вытянула из ножен меч и начала чертить на известковой лысине холма плавные линии.

      Часть первая. Скир

      Глава первая. Совет

      Ветер безуспешно пытался проникнуть сквозь толстые стены северной башни дома Стейча. Он завывал в кровле, крытой пластинами сланца, кашлял и свистел в дымоходах, облизывал стекла узких окон, негодуя, срывался в затопленный ночной мглой колодец двора, но не мог подслушать, о чем беседовал хозяин потайной комнаты с гостями. Никто бы не смог подслушать. Открывались рты, шевелились губы, но ни звука не вплеталось в потрескивание фитилей. От каминной трубы, поднимающейся из покоев мага Ирунга, шло тепло. Лампы, заправленные чистейшим земляным маслом, горели без вони и тоже ощутимо обогревали круглый зал. Вытканные женами покоренных горцев ковры прикрывали холодный камень стен, но собеседники не замечали ни тепла, ни холода. Четыре темные фигуры сидели на высоких неудобных стульях с узкими спинками, повернувшись лицами друг к другу.

      – Ну вот, – произнес наконец властным голосом один из собеседников, закрывая обвитой набухшими венами ногой резной ларец. – Вот мы и пришли к единому мнению.

      – Иначе и быть не могло, повелитель, – сухо рассмеялся, сдвигая на затылок капюшон, человек, напоминающий крысу. – И магия нам в этом не помешала.

      – Но я бы предпочел обходиться без нее, – раздраженно бросил обладатель