Мои литературные святцы. Геннадий Красухин

трудностями его семьи (надо было содержать жену и маленького сына) Литературный институт он не закончил. Позднее окончил технический вуз, работал инженером и писал практически в стол.

      Прошёл всю войну в войсках МПВО. В 1960-х был редактором-консультантом АПН. С детства он знал английский, французский, итальянский языки, с которых переводил поэтов и писателей. Был первым переводчиком романа Джорджа Оруэлла «1984», перевёл книгу-предостережение Д. Стейнбека «В сомнительной борьбе», книгу итальянца Курцио Малапарте «Капут» – свидетельство очевидца Второй мировой войны. Переводил Сент-Экзюпери, Пруста, Э. Гонкура, из поэтов – Ронсара, Готье, де Лилля, Рембо, Метерлинка, Ренье, Превера, Рильке и других.

      Вершиной всего творчества Сергея Толстого считают религиозно-философскую поэму «Над обрывом» (венок сонетов), написанную в 1957 году на темы Апокалипсиса.

      Увы, всё это напечатано через 15 лет после его смерти. Он умер 13 октября 1977 года (родился 25 сентября 1908 года).

      С 1998 по 2008 года вышло уникальное Собрание сочинений Сергея Николаевича Толстого в пяти томах (пятый том – в двух книгах). Его составила и откомментировала Наталья Ивановна Толстая (урождённая Дмитриева), филолог, жена сына Сергея Николаевича Николая.

      Конечно, в советское время Сергею Николаевичу смешно было бы претендовать на публикацию. Он и не претендовал, не обольщался, писал о своей современности, что

      была построена, скорее, некая антицивилизация, чем просто национальное общественное единство, в своём роде цивилизация, не похожая ни на что другое в мире, несовершенная, как и другие; очень во многом не удовлетворяющая тех людей, кто в ней живёт, но также обладающая такими разнообразными аспектами, в которых эти люди находят гордость и удовлетворение, и даже чем-то таким, что они лелеют. Её основные черты во многих отношениях достигли такой прочности, какую могут придать человеческим институтам лишь время и длительное одобрение. В то же время нельзя сказать, что создание и поддерживание ими системы власти достигло полной стабильности, как в своих контактах с некоммунистическим миром, так и в отношениях с великим народом, над которым они [руководители, члены правительства] осуществляли власть. Связи с внешним миром по-прежнему ненадёжны и непрочны из-за невротического отношения этого правительства к себе как к какому-то первейшему правительству среди правительств, из-за его склонности к секретности и мистификации как своему методу, к преувеличением и фальсификации в политических высказываниях, из-за его мании преследования, из-за патологической одержимости – болезни «шпионажа», из-за его чрезмерной робости и подозрительности (гораздо более уместных для Великого Княжества Московского, нежели для современной великой державы) в том, что касается личных контактов между советскими гражданами и иностранцами, из-за той необычной роли, которую это правительство признаёт за тайным политическим аппаратом в проведении