Дедушка и внучка. Элизабет Мид-Смит

это шелестит? – подозрительно спросил сэр Роджер.

      – Ничего, ничего.

      Старик пристально взглянул на нее:

      – Если ты не сумеешь справиться с этой девочкой, я отправлю ее в приют. Я не желаю, чтобы в моем доме опять повторялись сцены, которые бывали с ее отцом. Я не позволю, чтобы кто-нибудь, будь то мужчина, женщина или ребенок, сел мне на шею и свесил ножки. Ты меня слышишь? Понимаешь? Если ты не можешь справиться с этим ребенком, я отдам ее в приют.

      – Хорошо, отец.

      – Почему ты сказала «хорошо»? Разве ты желаешь отделаться от единственной дочери Роджера?

      – О, нет, совсем нет. Для меня такая радость, такое счастье, что она живет у нас в доме.

      – Ну, так держи ее в руках! Учи ее послушанию, заставляй трудиться, задавай уроки! Корми ее самой простой пищей, не приучай к роскоши и, смотри, не вздумай делать лишних расходов из-за того, что она живет у нас. Ну, теперь я все сказал. Довольно. Пойду обойду усадьбу.

      – Погоди, одну минуту, отец. Разве она… маленькая Дороти… тебе надоедает?

      – Надоедает ли? Вчера она разбудила меня, когда я крепко спал. Она пришла поздно вечером и заснула у меня на руках…

      – И ты отнес ее в постель.

      – Откуда ты знаешь? – спросил старик и густо покраснел.

      – Я… Я догадалась. Ты бы не отпустил ее наверх одну.

      – Ты подслушивала, ты подсматривала! – возмутился сэр Роджер. – Так я и знал! Ну, посмотри на меня, Доротея; ты хорошая, добрая; ты считаешь себя старой, но ведь ты еще совсем не стара и, если захочешь, можешь отлично смотреть за девочкой. Если будет нужно, наказывай ее построже, если хочешь, бей ее хлыстом.

      – А ты, отец?

      – Я не буду вмешиваться.

      – А если я не сумею воспитывать Дороти, ты отправишь ее в приют?

      – Да, конечно. Там никто не удивится, что я отослал от себя дочь Роджера. Он женился на простой девушке, и ребенок вышел весь в мать.

      – Нет, нет, – перебила мисс Сезиджер, – она так похожа на Роджера!

      – Поступай как знаешь, Доротея, – произнес старик, – но теперь я все сказал. Ты пару раз давала мне понять, что тебе живется скучновато и однообразно. Ну, теперь скучно не будет, потому что девочка очень своенравна. Твоя обязанность – заняться ее исправлением. Она необъезженный конек, но станет покладистой, если ты сумеешь ее обуздать. Мне не хотелось бы прогонять дочь покойного Роджера, но, будь он жив, я ни за что бы и не взглянул на нее. Теперь я думаю, тебе все понятно?

      – Да, отец.

      – И ты будешь ее воспитывать подобающим образом?

      – Я совсем не умею обращаться с детьми. Мне никогда не приходилось иметь с ними дела. Из детей я знала только… только самого Роджера. Мы с ним вместе росли, хотя я на несколько лет старше. Но я постараюсь сделать все, что в моих силах.

      – Прекрасно, только не будь с ней мягкотелой. Теперь я обойду усадьбу. У нас слишком много напрасных расходов. Это весьма расточительно! Право, можно подумать, что я богатый человек!

      Сэр Роджер взял палку с большим круглым набалдашником и, слегка опираясь на нее, вышел во двор, залитый