Мама напрокат. Слава Доронина

но, увидев на дисплее имя Эли, сбросил звонок и вернулся к переговорам.

      – Ну, добро, Андрей, – произнес Гаврилов спустя еще час. – Меня все устраивает. Когда прислать к тебе юриста с документами? Я готов профинансировать твой проект. С таким подходом к делу, уверен, у нас все получится.

      – Я позвоню на днях, Анатолий Николаевич, – проговорил спокойным и уверенным голосом, но торжествующей улыбки сдержать не смог.

      Чтобы договориться о чем-то с Гавриловым, нужно обладать не только интересным проектом, но и кучей терпения. Я полгода готовился к этой встрече, и теперь меня ждал новый многомиллионный проект.

      Мы еще перекинулись несколькими фразами, Гаврилов протянул руку, мы попрощались, и я расслабленно откинулся на спинку стула. Взял в руки телефон и набрал номер помощницы.

      – Катя? Ну что там?

      – Я не стала Вас тревожить, Вы были на переговорах, у меня все готово. Рейс через два часа, электронный билет у Вас на почте.

      – Два часа? – я подчеркнул это слово. – Вечер я планировал провести вместе с сыном, а не появиться дома к полуночи.

      Я собирался сказать Кате, что ее «готово» меня не устраивает, но не успел, потому что она быстро заговорила:

      – Андрей Владимирович, извините, что перебиваю, только что анализы пришли из клиники, Вы просили сразу Вам сообщить…

      – Перешли мне на почту и свяжись с Павлом, чтобы он встретил меня, – раздраженно выдохнул я и разъединил связь.

      Надеюсь, в этом поручении ничего сложного не было?

      Катя работала моим личным помощником шестой месяц и, в принципе, во всем устраивала, но сегодня сам по себе день, что ли, отвратительный, не считая удачных переговоров с Гавриловым? Почему столько недоразумений сразу?

      Звук входящего сообщения отвлек меня от раздумий, я открыл почту и пробежался глазами по цифрам, ничего толком в них не понимая. Набрал номер детского врача Никиты и дождался ответа.

      – Добрый день, Иван, что за набор иероглифов ты прислал?

      – Получил? – спросил он серьезным голосом.

      – Получил. Ты можешь нормальным языком объяснить?

      – Да, собирался тебе как раз позвонить. Привози Никиту на обследование, меня настораживает пара цифр в анализах, я бы хотел исключить все риски. Поводов для беспокойства пока нет, но с визитом ко мне не затягивайте, хорошо?

      – Хорошо, – отозвался я и перевел взгляд в окно. – Спасибо.

      Весь этот длинный и суматошный день, к которому я готовился последние полгода своей жизни, вдруг омрачился новостью из клиники. Ник начал часто болеть, и меня это сильно беспокоило. Я переживал за сына. После смерти Алины, он был единственным человеком, ради благополучия которого я готов пойти на все. Да, меня часто не бывало дома, времени катастрофически ни на что не хватало. Но в такие моменты как этот я задумывался о том, что лишал ребенка своего внимания ради еще одного контракта или миллиона на счету, деловых партнеров и того, что ему, по сути, было не нужно и не важно в этом возрасте.

      Еще вчера я перенес встречи