Сколько стоит любовь?. Слава Доронина

в ногах, но и во всем теле. Трое мужчин, двое из которых были весьма преклонного возраста, сидели на кожаных креслах возле продолговатого стола и разговаривали между собой.

      Я подошла и замерла, ожидая, когда смогу предложить им закуски и выпивку. Молодой человек поднял лицо, и наши глаза встретились. Мой подбородок непроизвольно вздернулся вверх, и я смерила его ненавистным взглядом. Потому что презирала таких, как он. Он считал, что мог купить все за деньги. Но сильно в том заблуждался. И да, я решилась продать свое тело, но это ровным счетом ничего не значило!

      Несколько секунд мы пытали друг друга взглядами. Я мечтала расчленить его, посылала проклятия и слала флюиды неприятия, чтобы он передумал и переключил внимание на Марину или пышногрудую Лилю. Но нет, в его глазах зажегся огонь. Он с интересом смотрел на меня и слегка улыбнулся.

      – Добрый вечер. Что-то желаете? – спросила мягким и спокойным голосом и никак не показывала своего настоящего отношения ко всей этой ситуации.

      – Да, принесите воды, – отозвался мой «гость» по-прежнему не сводя с меня голубых глаз.

      Интересно, Ильнур успел ему сказать, что я буду стоить недешево? Могла ли я рассчитывать, что получу деньги после… всего этого, как и обещал этот пузан?

      – Хорошо. А вам?

      Двое взрослых мужчин скользнули по мне глазами и отрицательно качнули головой, продолжая разговор.

      Я развернулась и на дрожащих ногах отправилась прочь. Когда вернулась с подносом в руках, за столиком вместе с гостями уже сидел Ильнур. Все четверо вели оживленную беседу и я, поставив воду, не стала мешать, скрылась из виду от греха подальше. Но ненадолго. Потому как подальше уже от этого самого греха держаться, точно не получится…

      – Скажи, что это было? – Лариса уперла руки в бока. – С чего это вдруг ты и приват-комната? Когда это ты успела подсуетиться? Ты же вроде у нас как невинная овечка?

      – Тебе послышалось, – процедила я сквозь зубы и прошла мимо.

      Меня вдруг затрясло от гнева. Я хотела сохранить все в секрете, но старый нерусский черт решил унизить меня по полной. Прекрасно знал, что девчонки мне потом все кости перемелют и разнесут по городу слухи. Но до слухов мне не было никакого дела. Уж что-что, а это меня совсем не пугало так, как совесть, которая точила меня изнутри. Но помимо меня была ведь еще и мать. Вряд ли ей придутся по вкусу разговоры и пересуды, как низко пала её старшая дочь. И нет, ресторан Ильнура не был притоном. Но именно такие параллели я сейчас проводила в своей голове, ощущая себя марионеткой. Казалось, что все это происходит со мной не по-настоящему. Однако я сама приняла такое решение, никто меня к нему не склонял и не принуждал. И на месте того приезжего мужчины мог бы быть жирный и старый Багров или ничуть не лучше выглядевший Коваль, прокурор-тряпка, смотрящий на нас так, словно все мы были мусором под его ногами.

      Помимо воли тело забила сильная дрожь, когда в подсобке появился взбешенный Ильнур. Его ноздри раздувались как у быка, и он смотрел на