Наследие Индиго. Линии судьбы. Ольга Голубка

из-за неправильного питания желудок, однако в голову закрались опасения, что тошнота могла быть вызвана дурным предчувствием.

      «Если я сейчас всех разбужу без веской причины, то буду выглядеть идиоткой, – мысленно сказала себе Алиса, спрыгнув с подоконника. – Но если бездействовать и случится беда, то буду идиоткой вдвойне».

      Она сполоснула лицо холодной водой, чтобы привести себя в чувства, и вышла из кухни, собираясь подняться на второй этаж и разбудить мадам Рене. Однако стоило ей сделать шаг на первую ступеньку, как дом сотрясло вибрацией от оглушающего взрыва, свет которого яркой вспышкой мелькнул в окне позади неё. Алиса взвизгнула от неожиданности, чувствуя, что сердце едва не выпрыгивает из груди от ужаса, и на ватных ногах поспешила подняться на второй этаж.

      С третьего этажа как раз спускались Гонтье и Владимир, на ходу натягивая на грудь чёрные футболки.

      – Там что-то взорвалось! – воскликнула Алиса, глаза которой были расширены от ужаса. Она побежала следом за мужчинами на улицу, наплевав на их протест, и разинула рот от удивления, стоило ей увидеть вдали полыхающий дом.

      – Поместье жрицы? – хмуро спросил Владимир, взглянув на Гонтье, и тот кивнул в ответ.

      – Похоже на то.

      Алиса вздрогнула, когда мимо неё прошла мадам Рене в шёлковом ночном костюме, и, не выдержав удушающего чувства тошноты, она перевалилась за перила, крепко сжимая их дрожащими пальцами, и опорожнила желудок. До неё эхом доносился разговор взрослых, но она могла лишь отчётливо слышать собственное биение сердца, которое словно встало поперёк глотки, и содрогаться от приступов рвоты, что с кашлем вырывалась наружу.

      «Идиотка!» – мысленно корила себя Алиса, вытирая рот тыльной стороной дрожащей ладони. Она на ватных ногах вошла в дом, не реагируя на оклик, закрылась в ванной и начала чистить зубы, не замечая, что мятная паста имела привкус солёных слез, что стекали по щекам. Алиса смотрела на свои покрасневшие от слёз глаза, которые отражались в зеркале, и ругала себя за то, что не забила тревогу раньше.

      – От поместья Уэлш почти ничего не осталось, – сказала мадам Рене, когда Алиса через десять минут спустилась на первый этаж. Владимир и Гонтье отсутствовали, наверняка разбираясь в деталях происшествия, но это было к лучшему.

      – Это моя вина, – пробурчала Алиса, разглядывая свои ладони. – Я чувствовала, что грядёт что-то ужасное, но списала это ощущение на тревожность после тяжёлого дня. Я слишком поздно осознала, в чём дело… я как раз шла к вам, чтобы сказать о предчувствии.

      – Ты ни в чём не виновата, – заверила её мадам Рене, напряжённо меряя коридор шагами. – Ты устала и не понимала, что происходит. Мы вряд ли успели бы помочь.

      Дверь резко распахнулась, и на пороге показался Гонтье, лицо которого выражало решительность и ужас одновременно. Алиса задержала дыхание, стоило ей встретиться с ним взглядом, ведь в нём читалось то, что она боялась услышать больше всего на данный момент.

      – Перевёртыши