Принцесса и чудовище. Роман Афанасьев

буркнул Корд. – Отдышись сначала.

      Парень с облечением прижался спиной к косяку, расслабился и сделал пару глубоких вдохов. Потом выпрямился, сложил руки по швам – как его учили сержанты, сопровождая, несомненно, свою науку оплеухами.

      – Капитан Демистон, – звонко произнес вестовой. – Лейтенант Зимер докладывает о происшествии! В особняке Броков после званного приема найден труп, опознанный гостями как Лавен Летто, сын лорда Летто. Лейтенант Зимер сообщает, что обстоятельства дела позволяют предположить, что смерть была насильственной, свидетелей нет.

      – Лавен? – Корд от неожиданности выпрямился, нашаривая саблю. – А кто-то из Верони там был поблизости?

      – Не могу знать! – бодро отрапортовал вестовой.

      Корд нахмурился. Конечно, откуда пацану знать – он всего лишь повторил то, что ему велели. Проклятье! Один из Летто мертв, и наверняка младший Верони околачивался на том же приеме. А ведь Де Грилл предупреждал, что за этой парочкой нужно присматривать особо. Де Грилл… ох, и расстроится наш славный Птах. А ведь придется ему докладывать. И чем скорее, тем лучше – промедление в делах советник считает одним из страшнейших грехов.

      Капитан поправил пояс, снял с вешалки у камина тяжелый кожаный плащ, что уже успел высохнуть, накинул на плечи. Обернулся к двери и наткнулся на вестового, преданно поедающего глазами начальство.

      – Ты что тут? – буркнул капитан. – Свободен. Марш в караулку отогреваться!

      – Есть! – отозвался паренек с затаенным предвкушением утреннего сна.

      Выслушав дробный топот его сапог по ступенькам, капитан обернулся и оглядел кабинет. Нет. Ничего не будет он здесь трогать. Дело срочное. Надо идти.

      Демистон вышел на площадку и аккуратно запер дверь кабинета. Спрятал ключ в карман камзола – у второго капитана есть свой собственный – и начал медленно спускаться по узкой деревянной лестнице, ведущей на первый этаж башни. Ночь для него только начиналась. И она обещала быть долгой.

* * *

      Серая лента Королевского тракта уходила вдаль. Прямая как стрела, она указывала на дальние восточные леса, раскинувшиеся на горизонте. Небо над ними уже светлело, плавя темноту ночи в бурые утренние сумерки. Скоро рассвет. Мрачный, дождливый рассвет поздней осени, который лучше встречать дома, у пылающего всю ночь камина, за кружкой хорошего горячего чая. Но Сигмон встречал его в седле, промокший и замерзший, отчаянно надеявшийся, что взошедшее солнце хоть немного разгонит тьму и сырость. Он мчался в рассвет – к восточным границам Ривастана, туда, где равнины примыкают к Северным горам и плавно переходят в Тарим. Хорошо бы взять южнее – туда, где нет гор, а есть только равнины, затянутые вековыми лесами. Но ему нужно на север – там, через перевалы, кратчайшая дорога в Тарим, ведущая напрямую к столице горного королевства. К счастью, ему не нужно в Тарим. Кортеж уже на землях Ривастана, и потому следует спешить – гнать что есть сил, не жалея ни себя, ни черного как смоль коня.

      Его