Принцесса и чудовище. Роман Афанасьев

пока мы все здоровы и на свободе, – перебил Гемел. – И оставим эту тему. Забудьте про Птаха. Это моя забота. Думайте о том, как затянуть расследование, чтобы Верони и Летто вцепились в глотки друг другу. Пусть король и Птах займутся этой бедой, пытаясь предотвратить бунт накануне свадьбы. А мы тем временем получим больше пространства для наших маневров.

      – Король может призвать военных, – произнес Мирам. – И не этих столичных франтов, а тертых вояк из соседних гарнизонов. Нужны ли нам войска в столице?

      – Нужны, – твердо ответил герцог. – Я позабочусь, чтобы в столицу отправились те отряды, чьи командиры верны нам. Король сам призовет свою погибель. Никто не заподозрит, что войска движутся к Риву совсем не для защиты короля от бунта. У Геора не будет времени что-то предпринять в ответ, когда он поймет, что происходит на самом деле.

      – А Птах? – вскинулся полковник. – Он может спустить с цепи свое ручное чудовище, этого проклятущего зверя, что так ловко прячется под маской гонца!

      – Чудовище сейчас уже далеко от столицы, – отозвался Гемел. – Возникло срочное дело, потребовавшее его вмешательства.

      – Но он вернется, – Мерд взмахнул рукой. – Фаомар с этим детищем превзошел сам себя! Это проклятое чудовище всегда возвращается!

      – Тогда может появиться еще одно срочное задание, и его снова отошлют из столицы, – герцог вскинул сухую руку. – Достаточно. Не беспокойтесь о нем.

      – Вижу, Гемел, вы позаботились обо всем, – произнес граф Мирам, наполняя себе очередной бокал вина. – Почему мы не знали об этом раньше?

      – Каждый выполняет свою часть плана, – отозвался герцог. – Каждый знает то, что нужно знать. Теперь вы, надеюсь, не жалеете о том, что сегодня пришлось так рано встать?

      – Не жалею, – буркнул Мирам. – Но зато все время думаю о том, чего же еще я не знаю…

      – Очень многого, – отрубил Гемел. – Но вам же от этого только лучше. Знать много тайн опасно.

      – Согласен, – вздохнул граф, пригубив вино. – Меньше знаешь, крепче спишь.

      – Постойте, – сказал полковник, крутивший в руках пустой бокал. – Я уже ожидаю от королевских дознавателей разрешение на допрос Фарела Верони. Полагаю, как только мы допросим юнца, все откроется, и тогда ни Верони, ни Летто не в чем будет упрекнуть короля! Сразу говорю, допрос будет вестись по всем правилам, и за ним станут наблюдать дознаватели. Здесь я бессилен.

      – Не волнуйтесь, полковник, – тихо произнес герцог. – Вам не придется допрашивать Фарела.

      – Ха! Значит, у юнца хватило ума бежать! – обрадовался полковник. – Не так глуп этот пацан.

      – Да, Фарел сейчас вне досягаемости, – отозвался Гемел. – И даже если бы вы его допрашивали, все еще больше бы запуталось.

      – Как? Думаю, он просто признался бы в убийстве, тут и делу конец…

      – Все не так просто, полковник. Впрочем, не думайте об этом, все уже сделано.

      – Гемел, – тихо произнес Мирам, – вы нам постоянно говорите – не волнуйтесь об этом, не беспокойтесь о том, все уже