Стервятники звездных дорог. Роман Афанасьев

ершиком. Человек провел ладонью по лицу, словно стирая невидимую паутину, тронул небритый подбородок. Нахмурился.

      – Алекс, – позвал он.

      Голос прозвучал тихо и неуверенно, как будто его обладатель разучился говорить. Собственно, так и было – в последнее время астронавты редко пользовались голосовой связью.

      Пилот откашлялся, бесцеремонно сплюнул на пол.

      – Алекс!

      Его напарник обернулся, не снимая шлема, и пилот увидел свое отражение в зеркальном забрале.

      – Хватит, – сказал он. – Надо отдохнуть. Пойдем поедим.

      – Сейчас, – отозвался Алекс, возвращаясь к работе. – Мне нужно проверить стыковочные сегменты.

      – Заканчивай, – буркнул пилот. – В них десятки тысяч узлов. Ты все равно не сможешь протестировать их вручную.

      – Нельзя полагаться на сводные отчеты, – отозвался Алекс. – Сам знаешь – система расползается на клочки, как гнилое полотно. То одно, то другое…

      – Ты все равно не сможешь проверить все.

      – Наша вахта скоро кончится, – отозвался Алекс. – Послушай, Амир, мы не можем оставить ребятам непроверенные сегменты. У них не будет времени заниматься мелочами, им нужно будет готовиться к последнему прыжку.

      – Кончится. – Амир презрительно глянул на пульт. – О да. Придется снова возвращаться в проклятый гроб. У меня от него мурашки по коже. Когда закрываю глаза, мне кажется – это в последний раз и больше я не проснусь. Это похоже на смерть.

      – Криотехника – самая надежная схема на «Эдеме», – отозвался Алекс. – Модули заморозки работают превосходно. Ты прекрасно знаешь, в них не было еще ни одного сбоя.

      – Все когда-то случается в первый раз, – буркнул Амир. – Я лучше бы просидел еще на одной вахте.

      – Тебе не надоело? Для меня эта вахта никогда не кончается, сон в криокамере – это всего лишь краткое мгновение. Ты закрываешь глаза и тут же снова их открываешь. И возвращаешься в рубку.

      – Мне не нравятся эти гробы, – признался Амир. – То, что они так долго работают, – просто чудо. Везение. Но нельзя бесконечно испытывать нашу удачу. Рано или поздно она кончится.

      – Без этих гробов ты бы давно умер от старости, – серьезно отозвался Алекс. – Какая это смена у тебя?

      – Пятая.

      – Со стандартным шагом?

      – Да. Я здесь с самого начала.

      – Пять сотен лет, – задумчиво произнес Алекс. – Для меня это только вторая.

      – У меня пять вахт по два месяца. Только представь – я уже год провел за этим пультом. Криогеновые паузы не чувствуются, для меня эти вахты слились в одну. Меня тошнит от этих бесконечных тестов и проверок. Я менял программы управления, ремонтировал системы связи и защиты, один раз пришлось тушить пожар на второй палубе, когда отказала автоматика. А потом пришлось ее чинить. Я сыт по горло этим проклятым кораблем и этим проклятым рейсом.

      – И все же согласен отстоять еще одну вахту?

      – Согласен, – отрезал Амир. –