Оборотень. Роман Афанасьев

один из них был черным, тот, что в маске собаки. Он сразу подпрыгнул ко мне, схватил за плечо, потянул к себе и зарычал прямо в лицо:

      – Ключи от машины, пропуск стоянки! Быстро!

      Второй, в маске кота, выглядывал из-за ряда машин, видимо смотрел, не идет ли кто. Тот, который меня держал, снова зарычал (ну чисто собака!) и встряхнул меня как следует. Я принялся шарить руками по карманам в поисках ключей: с этой шпаной лучше не связываться, прибьют без слов.

      Если мне повезет, всего лишь лишусь машины. У меня не было даже мысли позвать на помощь. Голос у меня пропал от страха, а до пункта охраны было очень далеко. Проклиная себя за экономию, я нашарил в кармане ключи, и собрался их отдать, надеясь, что не попаду в выпуск новостей, как неопознанная жертва.

      В этот момент громиле, который меня держал, наверно показалось, что я долго вожусь. Он размахнулся, и я понял, что сейчас он ударит меня по лицу. Я успел всхлипнуть, а потом вдруг внутри меня что-то щелкнуло и началось самое страшное…

      Моя голова пригнулась сама по себе, и кулак лишь скользнул по макушке. Потом я вывернулся, и ударил громилу снизу вверх прямо под маску. Он пошатнулся, а мои руки сами стукнули его в лицо еще два раза…

      Что было дальше, помню смутно, как во сне. Я на мгновенье перестал быть собой, и это было самое страшное: мое тело действовало как бы само по себе.

      Громила в маске собаки упал на бетонный пол, и я обернулся ко второму. Тот уже успел вытащить нож и кинулся на меня. Я отмахнулся от ножа рукой, и мне чуть порезало предплечье. Потом ударил негодяя ногой в пах, и он согнулся. Затем я со всего маху ударил его ребром ладони в лицо. Что-то мерзко хрустнуло, и он опрокинулся на спину. Кажется, сломал ему переносицу. И в этот момент наступило просветление.

      Я закричал от страха, я боялся самого себя. Потом прыгнул в машину, отогнал ее к самому пункту охраны, припарковался там, отдал деньги служащему и бегом бросился к лифтам. Когда я добрался, наконец, до квартиры меня всего трясло. Трясет и сейчас.

      Это был кошмар. Самый настоящий кошмар! Это был не я, дрался не я, это был кто-то из моих снов. Я в панике, я в ужасе!

      О господи!

      Никогда не умел драться, и в колледже не брал призы на соревнованиях, просто считал лучше всех! Я не смотрю боевики, меня мутит от вида крови. Что мне делать? Кажется, я схожу с ума…

      Мне плохо. В голове бродят самые дикие мысли. Кем я становлюсь на работе? Кто я? Неужели моя вторая личность – профессиональный убийца? Теперь мне не кажется это глупой идеей. Действительно, вряд ли бухгалтер мог себя так вести с хулиганами. Мне становиться просто жутко. Я боюсь ложиться спасть, наверняка во сне меня опять будут мучить кошмары.

      Боюсь сам себя!

      Не хочу быть убийцей!

      Болит рука. Порез совсем маленький и меня не тревожит, но, кажется, вывихнуто правое запястье. Больно. На ребре ладони видимо будет приличный синяк. Надеюсь, что ничего себе не сломал.