Пепел на твоих губах. Вера Зверева

стороне пальцев расползались красные пятна.

      Вода с шумом текла по пальцам и в кастрюлю, унося из неё остатки уже непригодной почерневшей еды. Ожоги медленно охлаждались, и оставалось только надеяться, что они достаточно поверхностные, чтобы быстро зажить. Руки сейчас ей были очень нужны. И не только для того чтобы воспользоваться инструментами, но и для работы. От одной мысли о том, как такими пальцами она будет нажимать клавиши или, о ужас, держать мышку, мурашки бежали.

      Хотя мурашки могли быть от холода, пальцы уже начинали откровенно коченеть. Но Вика упорно продолжала их морозить, помня правило из детства – чем дольше охлаждаешь ожог, тем быстрей потом заживёт.

      Спустя минут пятнадцать или даже двадцать Вика разочарованно застонала и вытащила руки из-под струи, осторожно выключила воду и рассмотрела степень своей невезучести. В нескольких местах на пальцах надулись полупрозрачные волдыри и ужасно начали болеть, как только лишились спасительного онемения от холода. Согнуть или разогнуть их без боли не представлялось возможным.

      – Да что ж это такое то, – пробубнила она себе под нос, хотя жаловаться было совсем некому. Где была её голова, когда она вот так, не подумав, схватила кастрюлю, да и вообще, почему о ней забыла.

      Причина, конечно же, была, но признаваться в этом не хотелось даже самой себе. Отвлеклась. Ну, да. С кем не бывает?

      Вика прошла к столу и уселась на раскладной стул задом наперёд, обхватив его ногами, а руки положив на спинку ладонями вверх. Ситуация была неприятно вдвойне, потому что она обожгла обе руки, а её скромная аптечка была забыта где-то на самом дне коробки с вещами, стоящей в спальне. Да и что там у неё есть от ожогов? Ничего. Может быть, пластырь найдёт, чтобы заклеить волдыри.

      Поэтому какое-то время она сидела на том же месте и мысленно жалела себя. Поразмышляла о том, что сегодня придётся устроить себе вынужденный выходной от всех запланированных дел. Некоторое время спустя всё же отправилась к коробке, постоянно морщась от боли, откопала пластиковую косметичку, служившую ей аптечкой, и выудила из неё кончиками пальцев несколько пластырей. Осторожно заклеила волдыри, насчитав их аж пять штук: три на правой руке и два на левой. Пальцы почти перестали гнуться из-за широких пластырей, но боль немного утихла. В последний момент Вика остановила взгляд на коробочке с обезболивающими таблетками. Соблазнительно, конечно, но стоит ли их расходовать на такие пустяки. Это всё ерунда, убедила она сама себя, и отложила аптечку в сторону.

      Следующие несколько часов она провела в не самых приятных открытиях и ощущениях. Пытаясь приготовить поесть или налить попить, она поняла, как повезло человеку, что он так ловко научился пользоваться собственными руками. Первобытные люди, должно быть, были такими же неуклюжими и корявыми, как и она сейчас в своих мучениях с кружкой или ножом. Даже бутерброды сложить проблема, пришлось обойтись бананами и питьевым йогуртом, который, кстати, было приятно держать в руках, пока бутылочка была холодная.

      Намаявшись