Наша маленькая фобия. Евгения Грозд

от него? Господи, когда он был затворником, то казался более предсказуем, чем сейчас.

      Открыла чемодан с замершим сердцем. Косметика вдребезги и испачкала почти всю мою одежду. Фоторамка с семейным снимком тоже теперь в хлам. Вынула карточку и аккуратно поставила возле ночной лампы. Оглядела убитый гардероб, поняв, что осталась нагишом. Шикарно!

      Первым делом попросила Веру Александровну найти нашего дорогого управляющего. Алексей Олегович спустился в мою комнату лишь спустя полчаса. По его горделивой и пренебрежительной осанке, поняла, что мужчина явно не на моей стороне.

      – Только ты не вздумай судить меня, – умоляюще посмотрела на него.

      – Меня личные дела хозяев не касаются, а вот подвластного мне персонала вполне.

      Я тяжело выдохнула, готовая слушать теперь его.

      – Я осуждаю вас, Есения Владимировна, только за то, что бросили свою малышку…

      – Я никогда её не бросала, – прошипела в ответ я, зверем посмотрев на него. – Моя девочка всегда жила со мной, в моём сердце. И только ради неё я вернулась сюда, несмотря на все унижения в свой адрес. Хочешь осуждать – вперёд, но не смей унижать и выражать мне своё презрение. Ты бы сдох в первый же день, если бы оказался в моей шкуре.

      Управляющий нервно сглотнул, поправив свой дурацкий галстук-бабочку, и тряхнул головой, словно обороняясь от моих слов.

      – Думаю, вы позвали меня, чтобы получить указания, Есения Владимировна?

      – Да, будьте так любезны изложить их, Алексей Олегович, – ответила в его манере. – А также выдайте униформу, иначе мне придется прислуживать господам в этом чудном банном халате.

      Мужчина хмыкнул и горделиво удалился. Индюк! Был таким, и таковым остался.

      Вручив мне спецодежду, дворецкий, не стесняясь, начал перечислять весь фронт работы.

      – Насколько я поняла, помимо меня есть ещё одна горничная, – подозрительно посмотрела на разошедшегося Алексея Олеговича.

      – Лидия, по распоряжению Марка Игоревича, пока выполняет обязанности няни.

      – Марк явно не щадит нашу дочь, – покачала я головой.

      – Вам ясны ваши обязанности? – проигнорировал мою реплику дворецкий.

      – Как всегда. Сейчас приведу себя в надлежащий вид и приступлю. Благодарю за инструктаж.

      И с удовольствием захлопнула дверь, едва не заехав по его всезнайскому носу. То-то же, осуждение своё он мне тут высказывает.

      Униформа горничной заметно преобразилась, сменив цвет с темно-синего на нежно-голубой. Белоснежный, накрахмаленный передник заметно приукрашал сей дресс-код, который я дополнила шишкой прямо на макушке, а из причёски выпустила несколько прядей, завив. Остатки тонального крема собрала с осколков разбитого бутылька и тщательно замазала шрам. Губы подкрасила розоватым блеском, который к счастью смог уцелеть после вещевого катаклизма.

      Оценивающе посмотрела на себя в зеркало.

      "Ты просто обязана выглядеть на все сто, чтобы у нашего женофоба под хвостом ещё сильнее закипело" – всплыли в памяти