Сорванная маска. Саманта Шеннон

человек не постоит за ценой. Катель явно умела различать такие нюансы.

      – Наши владыки заседают в les carrières, – шепнула она. – Если не поскупишься, назову имя. Сведу тебя с приятельницей, которая знает дорогу. – Катель вытянула костлявую ладошку. – Две сотни.

      Движимая сочувствием, я чуть было не дала ей облапошить себя, но вовремя опомнилась.

      – Ну и аппетиты! – возмутилась я. Оборванка при этом поджала потрескавшиеся губы. – Но я сегодня добрая. Пятьдесят.

      – За пятьдесят рисковать собственной шкурой? Если пронюхают, что я разболтала чужим про les carrières, мой ребенок останется сиротой. – Ладошка Катель дрогнула. – Девяносто.

      – Семьдесят – и ни фунтом больше. Или поищу кого-нибудь посговорчивее.

      Наконец у моей собеседницы сдали нервы. Она затравленно кивнула, и Арктур моментально отсчитал банкноты. Катель выхватила у него купюры и спрятала в карман юбки, потом поманила меня к себе и зашептала в самое ухо:

      – Монпарнас. Разыщи Мелюзину.

      – Монпарнас? А конкретный адрес?

      – Она может скитаться где угодно.

      – В Париже есть таксисты-шабашники, оказывающие услуги ясновидцам? – сменила я тему.

      – Anormales, паранормалы, – поправила Катель, отступая. – Мы избрали для себя такое прозвище. У шабашников синие полосы над колесами. Машину смотрите в районе любого мемориала. Ближайший находится у Северных ворот. – Она снова попятилась. – И умоляю, не спрашивайте меня больше ни о чем!

      Развернувшись, я зашагала прочь, но вдруг обнаружила, что Арктура нет рядом. Бросила взгляд за спину: рефаит совал Катель банкноты. Та опасливо выхватила деньги у него из пальцев, словно боялась обжечься.

      – Она родила где-то с неделю назад, – поравнявшись со мной, бросил Арктур.

      Меня затопила волна нежности.

      – Знаю. Сама еле удержалась, чтобы не дать ей лишнюю десятку, но мы обязаны экономить. Без Альсафи нам придется туго.

      – Боюсь, ты права. Если Берниш не посодействует, Рантаны могут лишиться финансирования. – Арктур застегнул воротник пальто. – Поэтому впредь никакого расточительства.

      Жаль, в Сайене почти нет места милосердию, и нам приходится обуздывать благородные порывы.

      – Итак. Человек в железной маске. – Я сунула руки в карманы. – Думаешь, под маской скрывается рефаит?

      – Рефаит не станет похищать человека, это привилегия побирушек.

      Меня кольнуло недоброе подозрение.

      – Старьевщик! После схватки он испарился, ни слуху ни духу, хотя я назначила награду за его голову. У него совершенно уникальная аура, очень похожая на твою. Неудивительно, что Катель вас перепутала.

      – По-твоему, он сбежал во Францию?

      – А почему нет? Если он здесь, то наверняка взялся за старое. Похищать ясновидцев для продажи Сайену вполне в его стиле.

      – Зачем подозревать худшее? Карона просто могли арестовать, – возразил Страж.

      – Могли. А еще он мог нарваться на сборщиков долгов. Или легионеров. Да мало ли способов пропасть в Сайене. – Я говорила с уверенностью, которой не чувствовала. Какая-то